ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Вскоре после того, как начался двенадцатый год ссылки, один брахман, шедший в Хастинапур, остановился на несколько дней у Пандавов. Затем он продолжил путешествие, а когда наконец прибыл в столицу, его принял там Дхритараштра. Старый царь постоянно тревожился, думая о том, как живут и что делают его племянники, поэтому, узнав, что брахман встречался с Пандавами в лесу, он нетерпеливо попросил гостя рассказать о них. Брахман стал описывать увиденное: как из-за скудной пищи исхудали Пандавы и как от постоянного воздействия стихий огрубели их тела. Дхритараштра слушал гостя с болью в сердце. Особенно опечалился он, когда узнал, что Драупади сильно похудела и румянец сошел с ее лица. В присутствии советников Дхритараштра принялся громко сокрушаться.

Считая себя виновником страданий Пандавов, царь вскричал:
— Увы! Как случилось, что Юдхиштхира, у которого на всей земле не отыщется ни одного врага, живет ныне в глухом лесу и спит на голой земле? Как яростный Бхима может спокойно смотреть на Драупади, одетую в кору деревьев и лежащую на земле? Если он сдерживает себя, то лишь благодаря верности старшему брату. Арджуна, видя Драупади и близнецов в бедственном положении, наверняка тяжело дышит, как разъяренная змея. Разве эти герои и целомудренная жена их заслужили таких мучений? Жестокие слова, произнесенные Дурьйодханой во время игры в кости, должно быть, горят в их сердце днем и ночью. Я словно вижу, как гнев Бхимы разгорается день ото дня, словно костер, в который льют масло.

Стенания Дхритараштры эхом раздавались в зале собраний. Видура и Бхишма, сидевшие рядом с царем, молчали.
— Увы, — продолжал Дхритараштра, — мои сыновья, а с ними Шакуни и Карна, видели только мед на верхушке дерева, но не смогли предусмотреть падения, их ожидающего. Ограбив Пандавов, они совершили большой грех. Я тоже грешен, ибо позволил этому случиться. Теперь уже ясно, что Куру скоро погибнут. Очевидно, эти события были давно предопределены. Так действует всесильная судьба: никому не дано избежать своей участи. Движимый незримой рукой судьбы, человек совершает поступки, о которых позже ему приходится сожалеть. Вот и мне не остается ничего иного, кроме как скорбеть о неизбежном. После того как я узнал, что Арджуна в человеческом теле побывал в раю и получил небесное оружие, чего могу я ожидать для своих сыновей?

Сетования Дхритараштры перешли в рыдания. Подняв руку, он распустил собрание. Шакуни, выйдя из зала, тут же отправился переговорить с Дурьйодханой. Войдя в покои царевича, Шакуни обнаружил там и Карну. Три друга беспечно жили последние двенадцать лет, радуясь тому, что избавились наконец от Пандавов. Дурьйодхана, несмотря на то что на престоле все еще восседал его отец, был теперь истинным правителем и держал в своих руках все государственные дела. Дхритараштра большую часть времени проводил в одиночестве, сокрушаясь о том, как несправедливо поступил он с Пандавами. А Дурьйодхана постоянно наращивал свои силы, заключая военные союзы по всему миру. Он хорошо подготовился к встрече Пандавов. Если, конечно, им суждено было вернуться из ссылки.

Увидев дядю, входящего в комнату, царевич Каурав сложил ладони и слегка поклонился. Сев на предложенное ему место, Шакуни повернулся к Дурьйодхане и сказал:
— О владыка людей, ты исключительно искусно устроил так, что Пандавы были вынуждены отправиться в изгнание, и теперь наслаждаешься властью над миром. Воистину, тебе нет равных. Все, чем владел когда-то Юдхиштхира, теперь находится в твоих руках. Огромное богатство, некогда повергавшее тебя в печаль, теперь стало источником твоего счастья. И всего этого ты достиг своим разумом. Все цари земли склоняют перед тобой головы; толпы брахманов боготворят тебя.

Шакуни еле заметно улыбнулся, наблюдая за тем, с каким удовольствием Дурьйодхана слушает его восхваления. Сплетя пальцы, он продолжал:
— Почему бы тебе не навестить Пандавов? Ведь они до сих пор не признали твою власть. В обществе Куру, подобно Ямарадже, окруженному Рудрами, отправляйся в лес и жаром своего величия иссуши Пандавов. Истинный успех — лишь тот, который видели и друзья, и враги. Пусть жены Куру наденут лучшие наряды и отправятся вместе с тобой посмотреть на Драупади, облаченную в древесную кору Что может быть приятнее этого зрелища?

Карна засмеялся, выражая одобрение, однако Дурьйодхана казался чем-то озабоченным.
— Не уверен, — покачал он головой. — Я думаю, отец не одобрит мою поездку в Двайтавану. Он сразу поймет, зачем я туда направляюсь. Старик сильно опечален тем, что мы сделали с Пандавами, и считает, что благодаря подвижничеству они стали еще могущественнее.

Дурьйодхана улыбнулся, представив себе Пандавов посреди леса. Конечно, это было бы весьма приятно — посмотреть на их бедность и невзгоды и в то же время показать свое богатство. Мало-помалу злоба перевесила в нем сомнения.

— Мне все же нравится твое предложение, о герой, — решился наконец Дурьйодхана. — Что может быть приятнее, чем видеть Пандавов в нищете и горе? Я думаю, мы сможем придумать способ, как убедить царя отпустить нас в эту поездку. Если Дхармараджа, Арджуна и особенно Бхима увидят меня утопающим в роскоши, которую они когда-то считали своей, то цель моей жизни будет достигнута.

Трое Куру сошлись на том, что сначала необходимо найти веские основания для их поездки. Погруженные в мысли об этом, они отправились по домам. На следующее утро Карна сказал Дурьйодхане:
— О царь, мне кажется, я придумал план, который должен сработать. Как мне сообщили, сейчас в Двайтаване пасутся наши стада. Их нужно пересчитать и проверить, все ли с ними в порядке, а такими делами обычно руководят кшатрии. Если ты скажешь отцу, что желаешь выполнить эту работу, он, я уверен, легко отпустит тебя.

Во время их разговора появился Шакуни и сообщил, что та же самая мысль пришла в голову и ему. Теперь друзья были уверены, что им удалось найти идеальный предлог. С довольным смехом они пожали друг другу руки и решили не медля ни минуты идти к царю.

Представ перед Дхритараштрой, они справились о его благополучии, а царь в ответ благословил их и обласкал добрыми словами. В то время, как они беседовали, в царские покои вошел пастух, подученный Дурьйодханой, и доложил Дхритараштре о стадах. Воспользовавшись моментом, Карна заметил:
— О царь, наши коровы пасутся недалеко отсюда в зеленых рощах. Уже пришла пора метить телят. Да и для охоты время сейчас замечательное. Почему бы Дурьйодхане не съездить в Двайтавану и не проверить коров? Я и Шакуни поехали бы вместе с ним.

Царь с сомнением покачал головой:
— Дитя мое, ты прав: охота и надзор за скотом — занятия, достойные правителя, но меня заботит одно: я слышал, что где-то в тех местах живут Пандавы. Поэтому я считаю, что вам не следует туда ехать. Вы победили их обманом, и теперь им приходится жить в лесной ссылке. Дхармараджа, конечно, никогда ни на кого не гневается, но этого не скажешь о Бхиме. Да и Драупади — она вся сияет божественным светом. Сила ее аскетических подвигов такова, что она способна уничтожить вас одним своим проклятием. Зная ваше высокомерие и безрассудство, я боюсь, что вы не сдержитесь и снова оскорбите ее — и превратитесь в пепел.

Дхритараштра продолжал говорить, с болью в сердце вспоминая о сыновьях Панду и их целомудренной жене:
— Кто знает, может быть, Пандавы и сами испепелят вас огнем своего оружия. Если же вы хотите причинить им вред, надеясь на численный перевес, то это будет ошибкой, — я знаю, что вы никогда не добьетесь в этом успеха. Могучий Арджуна побывал в раю и вернулся оттуда с небесным оружием. Но даже и без этого оружия ему удалось в свое время покорить всю землю. Что же остановит его сейчас? Он убьет вас всех. Нет, я предлагаю поручить это дело каким-нибудь надежным людям — пусть они отправятся в Двайтавану вместо вас. Живите здесь в свое удовольствие и не беспокойте Пандавов — это все равно, что беспокоить спящих львов.

Шакуни почесал подбородок:
— О потомок Бхараты, старший Пандав предан добродетели и не причинит нам вреда до тех пор, пока находится в лесу, верный своему обету. Братья слушаются его и ничего не сделают наперекор. К тому же мы и не собираемся встречаться с Пандавами; мы даже близко к ним не подойдем. Тебе не следует опасаться, что мы сделаем что-то не так.

Слова Шакуни не убедили царя, но он не смог долго противиться настойчивым просьбам сына и в конце концов согласился отпустить Дурьйодхану в Двайтавану. Царевич быстро собрал большую армию и вместе с братьями и тысячами женщин отправился в лес. Их сопровождали восемь тысяч колесниц, тридцать тысяч слонов, девять тысяч лошадей и сотни тысяч пехотинцев, за которыми следовал караван конных экипажей, передвижных лавок и палаток, торговцев, певцов и музыкантов, а также опытных охотников. Процессия двигалась вперед с шумом, похожим на низкое гудение ветров во время сезона дождей.

Прибыв в Двайтавану, Дурьйодхана остановился в половине йоджаны от озера. Его слуги построили для него дом посреди фруктовой рощи, неподалеку от речки с чистой водой. Отдельные дома построили также для Карны, Шакуни и братьев Дурьйодханы.

Затем Дурьйодхана отправился осматривать коров. Обойдя обширное стадо, он проверил, все ли животные здоровы, не сбиты ли у них копыта, и проследил за тем, как пастухи пересчитывают и метят коров. Проделав эту работу, царевич Куру приступил к развлечениям, обходя окрестности и наслаждаясь в обществе друзей и женщин. Его приближенные бродили по лесу в свое удовольствие, словно небожители, развлекающиеся в рощах Нанданы. Пастухи — искусные певцы и танцоры — ублажали своих царственных гостей, а те в ответ угощали их изысканными яствами и питьем.

Через какое-то время забавы прискучили Дурьйодхане, и он решил пойти поохотиться. Вместе со спутниками и слугами он углубился в лес, убивая по пути сотни бизонов, буйволов, вепрей, оленей и медведей. Погоня за дичью заводила его в прекрасные лесные уголки, оглашаемые сладкозвучными криками павлинов и жужжанием пчел, опьяненных нектаром благоухающих цветов. Так царевич бродил по лесу, словно Индра в окружении богов, и в конце концов вышел к озеру Двайтаване.

На другом берегу Юдхиштхира совершал жертвоприношение Раджариши. Следуя указаниям брахманов, он вместе с Драупади, сидевшей подле него, делал подношения священному огню. Дурьйодхана, желая похвастаться перед Пандавами богатством, велел своим людям соорудить на берегу озера дома для отдыха и увеселений. Те сразу отправились к озеру и стали выбирать подходящее место, но едва они приблизились к воде, как раздался громкий возглас:
— Стойте! Кто вы и зачем явились сюда? С вами говорит Читрасена, царь гандхарвов. Это озеро и окрестные леса принадлежат мне.

Слуги Дурьйодханы посмотрели в сторону, откуда раздавался голос, и увидели гандхарва, а рядом с ним — других небожителей и апсар. Он купался в озере и приказал незваным гостям убираться туда, откуда пришли.

Слуги вернулись к Дурьйодхане и доложили о случившемся. Дурьйодхана призвал тогда к себе самых опытных военачальников и велел им прогнать с озера гандхарва и его спутников. Доблестные воеводы явились перед Читрасеной и распорядились:
— Царь Дурьйодхана, могущественный сын Дхритараштры, прибыл сюда, чтобы отдохнуть и развлечься. Так что вы должны покинуть это место, и чем быстрее, тем лучше.

Но гандхарвы лишь рассмеялись в ответ. Читрасена же резко ответил:
— Ваш злокозненный Дурьйодхана не слишком разумен, иначе стал бы он приказывать нам, жителям небес? Мы ему не слуги. Вы и сами глупцы, раз осмелились передать такое послание, которое будет стоит вам жизни. Убирайтесь, откуда пришли, или сегодня же окажетесь в царстве Ямараджи!

Военачальники вернулись к Дурьйодхане и сообщили, что, если он хочет отдохнуть на озере, ему придется отвоевать это право в бою с гандхарвами. Дурьйодхана вспыхнул гневом. Ему осмелились перечить! Ему, правителю всей земли! Он преподаст урок этим гандхарвам! Вне себя от ярости, Дурьйодхана стал выкрикивать команды своим людям:
— Ступайте, проучите этих негодяев! Видно, они забыли, с кем имеют дело. Пусть бы даже там был сам Индра со свитой, я бы этого не потерпел.

Гандхарвы — серьезный противник, и военачальники Дурьйодханы хорошо это понимали. Они собрали тысячи вооруженных до зубов воинов и с этим войском двинулись к озеру. Лес наполнился громкими криками, ревом и звуками ломающихся деревьев, которые они сносили на своем пути.

Гандхарвы снова запретили людям Дурьйодханы приближаться, но бравые воины и ухом не повели, промаршировав прямо к берегу озера с оружием наизготовку. Взбешенный Читрасена отдал приказ своим приближенным:
— Сейчас же расправьтесь с этими мерзкими нечестивцами!

Тысячи гандхарвов ринулись на войско Дурьйодханы. Среди солдат поднялась паника, и они бросились бежать. Лишь Карна не двинулся с места и стал сдерживать наступающих гандхарвов своими стрелами. Действуя с непревзойденным проворством, он сражал вражеских воинов сотнями, отсекая им руки и головы. Мало-помалу он заставил гандхарвов отступить.

Однако небесные ратники перестроились и снова пошли в наступление — с еще большей силой. Сын суты яростно сражался, и вскоре земля вокруг него покрылась телами убитых гандхарвов.

Гул битвы достиг ушей Дурьйодханы, и он вместе с Духшасаной и другими братьями помчался на подмогу Карне. Загремели колеса боевых колесниц, напоминая грозный клекот Гаруды. Завязалась смертельная схватка, и через некоторое время стало ясно, что войско гандхарвов терпит поражение. Небесные воины отступили, ища спасения у Читрасены, а Куру возвестили о своей победе торжествующими кликами.

Царь гандхарвов, увидев, в каком бедственном положении оказалась его армия, поднялся на колесницу и помчался навстречу Куру. Он знал все приемы ведения боя и сразу же пустил в ход мистическое оружие. Под чарами Читрасены витязи Куру оцепенели, не понимая, что происходит вокруг. Казалось, каждого из них окружили разъяренные гандхарвы. Среди солдат Дурьйодханы началась паника, и они бросились бежать с поля боя, крича от страха. Лишь Дурьйодхана, Карна, Духшасана и Шакуни остались сражаться, невзирая на многочисленные раны.

Свой главный удар гандхарвы сосредоточили на Карне. Окружив прославленного воина, они поливали его дождем стрел. Орудуя мечами и секирами, гандхарвы разнесли вдребезги его колесницу и убили возницу и коней. Карна спрыгнул на землю с мечом и щитом в руках. Оглядевшись, он увидел неподалеку колесницу Викарны. Подбежав к Викарне, Карна вскочил на колесницу, и они помчались прочь с поля боя.

В конце концов у озера остался лишь Дурьйодхана да его братья. Они без устали метали в гандхарвов снаряды, но небожители обступили их со всех сторон и продолжали сжимать кольцо. Они разбили на куски колесницу Дурьйодханы, и вот уже царевич упал на землю без чувств. Читрасена в ту же секунду прыгнул на него и схватил с такой силой, будто хотел лишить противника жизни. Другие гандхарвы взяли в плен братьев Дурьйодханы, проникли к ним в стан и захватили их жен. Сотни Куру оказались в плену у гандхарвов, а те сковали их цепями и согнали в кучу, словно стадо скота.

Некоторые из воинов Куру все же сумели спастись. Они побежали на другой берег озера и, бросившись в ноги Юдхиштхире, стали умолять Пандава о помощи:
— Гандхарвы взяли в плен сильнорукого сына Дхритараштры, а также его братьев и жен. О сын Кунти, просим тебя — спаси их.

Бхима, глядя на плачущих подданных двоюродного брата, рассмеялся:
— То, что нам предстояло совершить на поле битвы, приложив немало усилий, гандхарвы с легкостью сделали за нас. Как хорошо, что в мире еще есть те, кто готов нам помогать! Что и сомневаться, Дурьйодхана, конечно же, пришел сюда с коварными намерениями, но не знал он, какова будет расплата. То, что с ним произошло, — это, я уверен, заслуженное наказание за нечестивые помыслы. Очевидно, негодяй хотел позлорадствовать, глядя на наши страдания. Ну что же, он получил по заслугам.

Юдхиштхира прервал язвительные речи Бхимы:
— Сейчас не время для мести. О дитя, почему ты так жесток с Куру? Они и так перепуганы и пришли к нам с просьбой о защите. Разве можно поступиться честью из-за семейной ссоры? Нас пятеро братьев, а их — сто, но, когда на Куру нападает враг, мы вместе — это уже сто пять братьев. Презренный гандхарв знает, что здесь живем мы, и, тем не менее, забыв о приличиях, оскорбил женщин нашего рода.

Юдхиштхира окинул взглядом братьев:
— О лучшие из мужей, берите оружие, готовьтесь к сражению. Ступайте не мешкая и освободите Дурьйодхану и его братьев и жен.

Войска Куру стали собираться, готовясь к очередной битве. Подъехали огромные боевые колесницы. Юдхиштхира указал на них братьям:
— Взойдите на золотые колесницы и нападите на гандхарвов. Любой кшатрий сделает все возможное, чтобы помочь тому, кто попросил у него защиты. Должен ли я объяснять тебе это, о Врикодара? Да и может ли быть для нас счастье большее, чем это? Благословение мудреца, рождение ребенка, верховная власть — все это источники счастья, но счастье, обретенное в результате спасения врага, попавшего в беду, выше всех видов счастья, вместе взятых. Дорогой Бхима, жизнь твоего заклятого врага, Дурьйодханы, находится сейчас в твоих руках. Что может быть радостнее для тебя, чем оказать ему покровительство?

Юдхиштхира сказал далее, что с готовностью пошел бы и сам, но его связывает обет, вынуждающий завершить начатое им жертвоприношение. Поэтому он просит братьев пойти вместо него и освободить пленников. Выслушав приказание Юдхиштхиры, Арджуна поклялся:
— Если гандхарвы не отпустят Кауравов, то земля напьется их кровью.

Клятва Арджуны вселила мужество и надежду в сердца воинов Куру. Они передали свои колесницы четырем братьям, и те, облачившись в доспехи, немедленно взошли на них. Возглавляемые Бхимой, Пандавы поскакали на другой берег озера, похожие на четыре пылающих факела. Другие воины Куру, увидев Пандавов, приближающихся с оружием в руках, встретили их ликующими криками. Услышав крики, гандхарвы, которые уже собирались вместе с пленниками возвращаться в небесное царство, обернулись и увидели скачущих прямо на них Пандавов.

Небесные ратники тут же перестроились, чтобы встретить врага в боевом порядке. Завязалась перестрелка: гандхарвы стали поливать Пандавов стрелами, а те осыпали их ответными залпами. Арджуна, в надежде, что с гандхарвами удастся договориться без кровопролития, поднял лук и воскликнул:
— О гандхарвы, отпустите моего брата, царя Дурьйодхану!

Они лишь рассмеялись в ответ:
— Нам приказывает наш повелитель, и лишь ему мы подчиняемся. Под его началом мы живем, не зная бед. О потомок Бхараты, мы послушны только ему и будем делать то, что он нам велел.

Разгневанный отказом, Арджуна мрачно заметил:
— Не подобает небожителям трогать чужих жен и сражаться с простыми смертными. Вам следует послушаться приказа Дхармараджи и освободить Кауравов и их женщин. В противном случае мне придется забрать их у вас силой.

Арджуна понял, что гандхарвы не собираются ему подчиняться. В ту же секунду с его лука сорвались и понеслись в противника тучи яростных стрел. Гандхарвы быстро развернулись в сторону Арджуны и отбили его удар своими сверкающими снарядами. Они стремительно окружили Пандавов и стали осыпать их тысячами стрел, секир, палиц и мечей. Братья, встав кругом, отражали несущееся в них оружие, но и сами не давали гандхарвам ни секунды передышки. Разгорелась невиданная битва: многотысячное войско гандхарвов против четырех людей. Гандхарвы пытались разбить колесницы Пандавов, так же как они разбили колесницы Карны и Дурьйодханы, но стрелы Пандавов не давали им подойти близко, и потому они не смогли причинить братьям никакого вреда.

Арджуна сражался со все возрастающей яростью. Он начал использовать небесное оружие: привел в действие агнея-астру, лишившую жизни тысячи гандхарвов. Бхима своими неотразимыми стрелами тоже поразил насмерть бесчисленное множество гандхарвов, а сыновья Мадри, сражаясь с большой ловкостью и отвагой, перебили сотни других.

Гандхарвы поднялись было в небо вместе с пленниками, но Арджуна, выпуская стрелы десятками тысяч, создал сеть над их головами и не дал им уйти. Тогда гандхарвы в ярости напали на Арджуну, бросая на него сверху булавы, дротики и мечи. Арджуна отбил их натиск стрелами с наконечниками в форме полумесяца, отсекая гандхарвам головы и руки. Как только ни пытались небесные воины одолеть Пандава: они осыпали его сплошным дождем из смертоносных небесных снарядов, — но Арджуна отразил их атаку своими стрелами. Пуская в ход различное мистическое оружие, Арджуна посеял смятение в неприятельских рядах, и гандхарвы бросились бежать, крича от ужаса.

Читрасена, увидев, что Пандавы обратили в бегство его войско, сам устремился на Арджуну, размахивая булавой. Быстрыми стрелами Арджуна разбил стальную булаву на семь частей. Тогда царь гандхарвов прибегнул к волшебству, и Пандавам стало казаться, будто он нападает на них со всех сторон. Арджуна привел в действие оружие шабдаведи, рассеивающее чары. Читрасена скрылся из виду, продолжая поливать Арджуну сверху самыми невообразимыми снарядами, но тот ответил стрелами, способными поражать невидимого врага.

Наконец Читрасена, сражавшийся с Пандавами лишь для того, чтобы защитить свою честь, появился перед Арджуной и молвил:
— Вот я перед тобой — тот, с кем ты сражался. Знай, что я тебе друг.

Арджуна понял, что Читрасена настроен миролюбиво, и опустил лук. Остальные братья последовали его примеру и остановили бой. Царь гандхарвов обменялся с Арджуной приветственными словами, а затем Арджуна спросил:
— О герой, чего ты хотел добиться, наказывая Куру? Зачем ты напал на Дурьйодхану и его подданных?

Читрасена улыбнулся:
— О Дхананджая, мне с самого начала была известна истинная цель, с которой Дурьйодхана здесь появился. Он хотел насмеяться над вами в вашей беде и похвастаться богатством. Индра, узнав об этом, велел мне поймать мерзавца и его приспешников и привести к нему в цепях. Позволь же нам забрать их с собой.

Арджуна покачал головой:
— Если ты хочешь, чтобы я остался доволен, отпусти их. Такова просьба Дхармараджи. Они с нами одного рода

— Дурьйодхана — грешник, и его себялюбие не знает границ, — возразил гандхарв. — Он не заслуживает снисхождения. Он несправедливо обошелся с твоим братом, обманув его, и жестоко оскорбил твою жену. О Арджуна, он пришел сюда лишь для того, чтобы еще больше поиздеваться над вами. Юдхиштхира просто не знает о его намерениях. Давай объясним это Дхармарадже и посмотрим, что он скажет.

Арджуна согласился, и они вместе отправились к Юдхиштхире. Юдхиштхира, выслушав Читрасену, молвил:
— О почтенный, нам очень повезло, что ты не убил злокозненных сыновей Дхритараштры, несмотря на то что с легкостью мог бы это сделать. Так ты спас честь нашей семьи и окажешь нам еще большую услугу, если освободишь их. Я благодарен судьбе, что она свела нас вместе. Если есть что-то, чем я могу быть тебе полезен, пожалуйста, скажи. Я надеюсь, мы расстанемся друзьями и ты вернешься с миром к себе в страну.

Великодушный ответ Юдхиштхиры привел Читрасену в восхищение.
— Я счастлив просто тем, что вижу тебя, о великий, — сказал он Юдхиштхире. — Мы, конечно, освободим Куру.

Гандхарв распорядился, чтобы пленников привели в становище Пандавов. Затем в небе появился Индра и окропил божественным нектаром бездыханных гандхарвов, сраженных Арджуной, и все они тут же ожили. Возглавляемые Читрасеной, они взмыли над землей и растаяли в небесных просторах.

— Дитя мое, никогда больше не поступай так безрассудно. Пойми, что вспыльчивость не ведет к счастью. О царевич Куру, да будешь ты благословен, а также и твои братья. А теперь возвращайся домой и не унывай.

Однако слова Юдхиштхиры не утешили Дурьйодхану. Наоборот, он был совершенно подавлен. Сердце его разрывалось на части. Он получил прямо противоположное тому, чего ожидал. Вместо того чтобы унизить своих врагов, он сам был опозорен. Оставив Пандавов поклоняться священному огню и брахманам, Дурьйодхана повернулся и пошел к своей колеснице, поджидавшей его, чтобы отправиться в обратный путь. Он никому не сказал ни слова и никого не замечал, — казалось, чувства и желания оставили его тело, и оно продолжало двигаться лишь по привычке. Поднявшись на колесницу, он сел неподвижно, низко опустив голову.

Но в душе у царевича Каурава не было покоя — он непрестанно думал о своем поражении. Не успели он и его спутники проехать по лесу чуть больше йоджаны, как наступили сумерки, и Дурьйодхана велел останавливаться на ночлег. Они устроили стоянку на поросшем травой берегу протекавшей поблизости реки. Дурьйодхана зашел в палатку и присел на ложе, сиявшее словно пламя, — как будто мрак затмения надвинулся на лунный диск. Сон не шел к нему, и Дурьйодхана провел ночь в мучительных раздумьях.

Перед самым восходом солнца к нему в палатку заглянул Карна. Потерпев поражение от гандхарвов, Карна бежал с поля битвы и не видел, как Кауравы попали в плен. Когда же он вернулся, никто не решился рассказать ему о бесславных приключениях его друга. Поэтому Карна решил, что царевич своими силами одолел гандхарвов.

Карна принялся расхваливать могущество и доблесть Дурьйодханы:
— О потомок Куру, какая удача, что ты жив и что мы снова вместе! Как замечательно, что тебе удалось победить гандхарвов, которые известны несравненной силой и волшебством. Мне пришлось спасать жизнь бегством: все тело мое было изранено стрелами. Не удивительно ли, что я вижу тебя, а также братьев твоих и жен целыми и невредимыми после такой сверхчеловеческой битвы? Найдется ли еще воин, который мог бы совершить то, что сегодня совершил ты?

Слова Карны лишь усугубили страдания Дурьйодханы. Сдавленным голосом тот ответил:
— О Радхея, ты просто не знаешь, что произошло. Только поэтому я на тебя не в обиде. Ты думаешь, что это я одолел гандхарвов, но на самом деле я и мои братья потерпели поражение. После жестокой битвы мы попали в плен, и гандхарвы унесли нас на небо.

Карна не поверил своим ушам. Дурьйодхана поведал ему, как по приказу Юдхиштхиры четверо Пандавов пришли спасать их и как царь гандхарвов раскрыл Юдхиштхире истинную цель появления Куру в Двайтаване.
— Когда я услышал, как Читрасена говорит об этом Пандавам, мне захотелось провалиться сквозь землю, — стонал Дурьйодхана. — Увы, что могло быть ужаснее для меня, нежели быть связанным цепями и отданным на милость Юдхиштхире перед всеми нашими женщинами? Я всегда преследовал этих братьев. Они мои враги и навсегда ими останутся. И вот теперь именно они вызволили меня из плена. Я обязан им жизнью. О, я бы предпочел погибнуть в сражении, чем пережить такое!

Дурьйодхана зарыдал, а Карна стал утешать его. Через некоторое время царевичу удалось справиться с собой.
— Слушай, дружище, — мрачно сказал он Карне, — я останусь здесь и буду поститься до смерти. Пусть мои братья и остальные родственники возвращаются в столицу. Враг обесславил меня. Я уже не могу вернуться в Хастинапур. Я — тот, кого уважали и боялись враги и боготворили друзья, — стал источником радости для моих врагов и печали для друзей. Если я вернусь в город, что я скажу отцу? Что скажу Бхишме, Дроне, Крипе, Ашваттхаме, Видуре и другим старейшинам Куру?

Страдание помогло Дурьйодхане осознать свою глупость. Какое безумие овладело им, что он вздумал отправиться в этот лес? Он вспомнил, как Видура многократно пытался давать ему добрые советы, он же никогда не обращал на них внимания. И вот теперь ему приходится пожинать плоды собственной глупости. Это просто невыносимо. Смерть — единственное, что ему осталось.

Глядя на Карну полными слез глазами, Дурьйодхана произнес:
— Такие люди, как я — надменные и лишенные совести, — никогда не бывают счастливы, даже если у них есть знание и богатство. Увы, в жизни я сделал много зла и теперь страдаю. Оставь меня, я хочу умереть. Я не могу больше жить. Какой мужчина, после того, как его спасли его же враги, не захочет умереть и будет влачить жалкое существование побежденного? Я гордился собой, и вот результат: враг стал свидетелем моего позора и посмеялся надо мной.

Дурьйодхана попросил Карну позвать к нему Духшасану. Когда царевич пришел, Дурьйодхана обратился к нему:
— О потомок Бхараты, выслушай мою волю. Я хочу, чтобы ты взошел на престол правителя земли вместо меня. Стань прибежищем для друзей и родственников и грозой для врагов. Всегда давай пожертвования брахманам и люби своих гуру. Так же, как Вишну защищает небожителей, защищай своих подданных.

Дурьйодхана сжал плечи брата:
— Ступай, дорогой брат, и правь этой необъятной землей. А я завершу свои дни здесь, в лесу.

Духшасана стоял перед Дурьйодханой, как громом пораженный. Наконец опустив голову, он печально проговорил:
— О брат, пожалуйста, откажись от своего намерения. Так не должно быть. Не вставай на этот путь. Разве смогу я стать царем вместо тебя? Скорее расколется земля, упадет небо и погаснет солнце, чем я смогу править миром без тебя.

Духшасана заплакал и, причитая: «Смилуйся, не бросай нас!», пал в ноги брату.
— Ты будешь царем сто лет, ты, и никто другой, а я буду тебе служить, — умолял он Дурьйодхану.

Then Karṇa said, “O heroes, what will all this achieve? Weeping does not drive away grief. Summon your patience. Do not grieve and thus give more joy to your enemies.”

Положив руку на плечо Дурьйодхане, Карна продолжал:
— Спасая тебя, Пандавы просто выполнили свой долг, поскольку подданные обязаны заботиться о благе царя. Под твоей защитой Пандавы счастливо живут в твоих владениях. Они зависят от тебя, о царь. Именно так, а не наоборот. Не надо поддаваться скорби, царю это не подобает. К тому же, о Дурьйодхана, нам всем невыносимо слушать твои речи о смерти. Забудь об этом, и да благословит тебя Бог. Вставай и возвращайся в столицу. Утешь своих родственников.

Карна изо всех сил старался переубедить друга. Он напомнил Дурьйодхане, что, хотя тот покорил и даже поработил Пандавов, они и не помышляли о смерти. Кроме того, в том, что они его спасли, не было ничего особенного. Существует немало примеров, когда могучего царя одолевали враги, но потом его спасали собственные воины. Судьба на войне непредсказуема. Тот, кто победил, через какое-то время, бывает, терпит поражение. Если воин хочет достичь успеха, он должен научиться стойко переносить жизненные невзгоды.

Сказав это, Карна оглядел свои многочисленные раны, полученные в битве с гандхарвами, и со смехом продолжал:
— Восстань же, о царь. Такая позорная смерть сделает тебя мишенью для шуток. Другие цари будут глумиться над тобой. Лучше забудь о неудаче — пусть она останется в прошлом. Выйди навстречу врагу и завоюй неувядающую славу. Ты, несомненно, победишь.

Но, как ни уговаривали Дурьйодхану Карна и Духшасана, как ни умоляли его, он не двинулся с места, твердо решив умереть.

В это время в палатку вошел Шакуни и услышал речи Духшасаны и Карны, пытавшихся ободрить и успокоить Дурьйодхану. Видя решимость Дурьйодханы и зная, что тот не способен вытерпеть даже малейшего оскорбления, Шакуни присоединил свой голос к их уговорам:
— О потомок Куру, ты слышал, что сказал тебе сейчас Карна? Он произнес мудрые слова. Почему ты ведешь себя столь неразумно и отказываешься от богатства, которое я с таким трудом добыл для тебя? Ты ведешь себя по-детски, и от твоих капризов не будет никакого толку. Глядя на тебя, можно подумать, что ты никогда не служил старшим и не учился самообладанию. Как необожженный горшок дает течь, когда в него наливают воду, так и необузданный человек, который не умеет владеть собой, лишается рассудка от горя или радости. Но у тебя нет оснований печалиться. Пандавы оказали тебе услугу. Вместо того чтобы горевать, возьми да награди их.

Шакуни всегда хорошо сознавал, что Пандавы превосходят их в силе. Именно поэтому и посоветовал Дурьйодхане обыграть их в кости, вместо того чтобы испытывать судьбу с оружием в руках. Он также знал, что пять героев всегда будут верны истине и добродетели. По этой причине они не представляли никакой угрозы для Кауравов. Вся вражда и противоборство, существовавшие между двумя семьями, исходили исключительно от Кауравов. Но время показало, что любые попытки одолеть Пандавов обречены на неудачу. Возможно, имеет смысл смириться с таким положением дел, дабы избежать гибели в военном столкновении, которое с каждым годом казалось все более неотвратимым.

Рассудив так, Шакуни продолжал:
— Ты ведешь себя неразумно, о царь. Скорее, ты должен чувствовать себя обязанным Пандавам за услугу, которую они тебе оказали. Не следует тебе сокрушаться о случившемся, принижая то, что они для тебя сделали. Лучше ступай к ним с радостным сердцем и отдай им их царство. Этим поступком ты добудешь себе и славу, и благочестие. Помирись с Пандавами, отнесись к ним как к братьям — и удача вернется к тебе.

Шакуни считал, что настала благоприятная возможность для Дурьйодханы проявить благородство. Если он пойдет к Пандавам и передаст им царство в награду за спасение из плена, положение будет исправлено. Вместо того чтобы выглядеть глупцом, он окажется щедрым и справедливым и для Пандавов будет уже не врагом, а благодетелем.

Дурьйодхана склонился к рыдающему Духшасане и поднял его с колен. После того, что он услышал от Карны и Шакуни, царевич Каурав сгорал от стыда. Не в силах сдерживать отчаяние, он воскликнул:
— Нет мне больше дела ни до благочестия, ни до дружбы, ни до богатства, ни до славы, ни до власти и наслаждений! Оставьте меня, вы все! Не мешайте. Я хочу расстаться с жизнью и не изменю этого решения. А вы возвращайтесь в столицу и от моего имени воздайте почести моим гуру.

Карна не согласился:
— О царь царей, разве мы можем оставить тебя здесь? Мы всегда там, где ты. И радость, и горе у нас одни. Прошу, откажись от своей затеи, — а иначе мы все тоже погибнем.

Однако решимость Дурьйодханы невозможно было поколебать. Он разложил на земле траву куша, снял царские наряды и надел лохмотья, совершил очищение, прикоснувшись к воде, и сел в йогической позе. Поставив своей целью достижение рая, Дурьйодхана начал соблюдать обет прая — пост до смерти. Он перестал говорить и прекратил внешнюю деятельность. Полузакрыв глаза, он вскоре погрузился в медитацию.

Между тем намерение Дурьйодханы стало известно жителям подземного царства — данавам и дайтьям. Эти могущественные существа, потерпевшие поражение в войне с богами, возлагали на Дурьйодхану большие надежды, рассчитывая с его помощью помешать установлению на земле божественного порядка. Многие из демонов воплотились на земле как цари и воины, и цель их была в том, чтобы одолеть благочестивых царей, совершавших жертвоприношения полубогам. Испугавшись, что смерть Дурьйодханы помешает их планам, падшие небожители замыслили огненное жертвоприношение. Они наняли брахманов, знавших мантры, с помощью которых можно было вызывать жителей других планет.

И вот, когда брахманы влили масло в огонь, повторяя гимны из Атхарваведы и Упанишад, чудесная лучезарная богиня поднялась из пламени и вопросила:
— Что я должна сделать?

Обрадованные демоны приказали ей:
— Принеси к нам Дурьйодхану, сына Дхритараштры. Он сейчас постится, следуя суровому обету.

— Да будет так, — произнесла богиня и исчезла. Она немедленно отправилась туда, где сидел Дурьйодхана. Незримо приблизившись к царевичу, она взяла его тонкое тело и перенесла под землю, в то место, где его с нетерпением ждали демоны.

Дурьйодхана, думавший, что ему это снится, в последующее мгновение обнаружил себя стоящим посреди данавов. Их вождь, глядя на Каурава расширенными от восторга глазами, начал увещевать:
— О царь царей, о надежда и оплот рода Бхараты! Тебе служат сотни героев и великих мужей. Зачем ты поступил столь неблагоразумно, дав обет, который приведет тебя лишь в ад? Того, кто убивает себя, осуждают на земле, и будущее не сулит ему ничего хорошего. Разумные люди, такие как ты, никогда не совершают поступков, которые не принесут им блага. О царь, откажись от своего намерения умереть! Оно губительно для добродетели, выгоды, счастья, славы, доблести и силы. Если ты совершишь самоубийство, это еще больше обрадует врагов. Послушай нас — мы раскроем тебе правду о твоем положении, неземном происхождении и могуществе. Тогда уж ты сможешь решить, что тебе делать.

Данав затем поведал тайну рождения Дурьйодханы — как он появился на свет в результате подвижничества демонов.
Они получили его в дар от Шивы. Тело Дурьйодханы было сотворено из молний, что делало его практически непобедимым, а цари-соратники сами были могущественными данавами, воплотившимися на земле. С их помощью Дурьйодхане не составит труда уничтожить всех своих врагов. Другие великие демоны во время решающей битвы овладеют сердцами Бхишмы, Дроны, Крипы и других старейшин Куру, которые отбросят сдержанность и сострадание и будут убивать всех, кто встанет у них на пути, — даже собственных братьев, сыновей, друзей, отцов и учеников; даже детей и стариков. Ослепленные невежеством и гневом, позабыв о милости, они будут убивать сотни и тысячи людей на поле боя.

Дурьйодхана слушал в изумлении пророчества данавов, они же продолжали:
— О герой, тебе не следует бояться Арджуны. Мы уже придумали, как погубить его. Душа великого Нараки, которого убил Сам Вишну, воплотилась на земле в теле Карны. Памятуя о давней вражде, он убьет и Кришну, и Арджуну. Громовержец Индра знает об этом и попытается лишить Карну его природных доспехов и серег, которые делают его непобедимым. Поэтому мы устроили так, чтобы сотни тысяч могучих воинов дайтьев родились на земле. Эти воины, известные как самшаптаки, также сразятся с Арджуной. Если Карна не сможет убить Арджуну, это сделают самшаптаки. Так что не печалься. Ты будешь править землей, не зная соперников. Отправляйся теперь назад и откажись от своего обета. Ты наша надежда, и мы всегда готовы прийти тебе на помощь.

Один за другим данавы и дайтьи стали подходить к Дурьйодхане. Обнимая царевича, они говорили ему вдохновляющие речи и, когда тот полностью утешился, распрощались с ним со словами:
— Ступай, и да пребудет с тобою победа!
Затем они велели богине вернуть Дурьйодхану в его тело.

Вновь почувствовав себя сидящим на траве куша, Дурьйодхана открыл глаза. Встреча с данавами казалась ему сном. Царевич не был уверен, видел ли он подземных воинов на самом деле, однако его настроение изменилось. Пусть даже ему это приснилось, Дурьйодхана чувствовал, что сон — вещий. Предсказания данавов наверняка сбудутся, и он победит Пандавов. Карна и самшаптаки расправятся с Арджуной, а кроме того, в предстоящей войне за него будут сражаться тысячи других кшатриев.

Пока Дурьйодхана сидел, размышляя о своем видении, в палатку снова вошел Карна. Дурьйодхана решил, что никому не раскроет тайны, и потому продолжал молчать. Заметив, однако, что Дурьйодхана прервал медитацию, Карна улыбнулся:
— Рад видеть, что ты наконец пришел в чувство, о царь. Мертвецу никогда не победить врагов. Пойми, что сейчас не время печалиться. Почему ты хочешь умереть столь бесславно? О герой, восстань и покончи с противниками. Выйди на поле боя и добудь для себя победу и бессмертную славу. Клянусь: когда Пандавы вернутся из ссылки, я покорю их и сделаю твоими рабами.

— Да будет так, — ответил Дурьйодхана, к радости братьев и Карны.
Все еще продолжая думать о словах данавов, он поднялся и, выйдя из палатки, встал впереди войска. Весь оставшийся путь до Хастинапура Дурьйодхана провел в мыслях о предстоящей войне и о том, как лучше к ней подготовиться.