ГЛАВА 42

Майяпур
1 июня 1973 года

Прабхупада переселился в новое здание, хотя оно было еще не достроено. Он занял две смежные комнаты на втором этаже, одна из которых стала его кабинетом, а другая — спальней. Тем временем в храмовой комнате и в других частях здания продолжались строительные работы. В день переезда поднялась буря, собрались огромные черные тучи, подул сильный ветер. Но ненастье длилось недолго и причинило весьма незначительный ущерб.

По вечерам к Прабхупаде приходил храмовый пуджари Джананиваса. Он приносил глиняный горшок с раскаленными углями, ладан и окуривал его комнату. Делалось это для того, чтобы выгнать насекомых, но Прабхупада считал, что это, кроме всего прочего, очищает атмосферу.

Иногда его раздражал стук молотков, которыми орудовали рабочие, но в общем на новом месте было спокойно. Преданных в Маяпуре было мало, и Прабхупада проводил время, занимаясь переводами, принимая гостей или беседуя с преданными, которые руководили строительством маяпурского центра. Чаще всего он делился своими планами с Бхаванандой Махараджей и Джаяпатакой Махараджей и через них осуществлял свою волю.

Преданные, жившие вместе с Прабхупадой, считали себя слугами в доме, где хозяином был Прабхупада. Разумеется, все храмы ИСККОН принадлежали Прабхупаде, однако в Маяпуре это ощущалось особенно сильно. Обычно в каждом из центров ИСККОН преданные сами добывали деньги на его содержание, но в Маяпуре этим занимался лично Прабхупада. Он учредил фонд «Маяпур-Вриндаван Траст». Этот фонд складывался из пожертвований его учеников и процентов от банковских вкладов. Если преданные напрасно расходовали деньги и энергию или же зданию наносился какой-то ущерб, Прабхупада всегда принимал это близко к сердцу. Теперь, когда он сам был здесь, он часто обходил стройку, давал подробные указания и требовал, чтобы преданные исправили недоделки. Красновато-розовое здание казалось огромным трансцендентным кораблем, а Шрила Прабхупада — его капитаном. Как капитан корабля, он проходил по его широким верандам палубам и отдавал строгие приказы своим помощникам, следя за тем, чтобы все было в полном порядке, как на настоящем корабле.

Как-то раз он прогуливался по веранде возле своей комнаты. Другие комнаты были заперты, и, проходя мимо них, Прабхупада открывал ставни на окнах и заглядывал внутрь. Вдруг он резко повернулся к Шатадханье, который находился поблизости на тот случай, если Прабхупаде что-нибудь понадобится.

— В комнате работает вентилятор, хотя там никого нет и дверь заперта, — сказал Прабхупада. — Кто это сделал?

Шатадханья понятия не имел.

— Кто бы это ни был, — продолжал Прабхупада, — он негодяй! Пусть знает, что он негодяй!

В течение двух последующих дней Прабхупада неоднократно с досадой вспоминал об этом случае.

Однажды после сильного ливня со шквалистым ветром мраморная, трехметровой ширины веранда перед комнатой Прабхупады оказалась залита водой. Бхавананда Госвами, вооружившись большой резиновой шваброй, которую смастерил один преданный, стал сгонять воду с мраморного пола, а Прабхупада стоял в дверях и наблюдал за ним.

— Так и надо мыть мрамор, — сказал он. — Не натирать воском, а просто заливать каждое утро свежей водой, а потом эту воду сгонять. Тогда он сам собой отполируется и будет блестеть, как стекло.

К тем преданным, которые посвятили свою жизнь осуществлению маяпурского проекта, Прабхупада проявлял особую благосклонность и был глубоко признателен им. Однажды вечером он вызвал к себе Бхавананду и стал расспрашивать его о том, как живут преданные. Внезапно из его глаз потекли слезы:
— Я знаю, как трудно здесь вам, приехавшим с Запада, — сказал он. — Вы так преданы моему делу. Я знаю, что у вас нет даже прасада. Когда я думаю, что вы не можете достать даже молока, что вы оставили свою обеспеченную жизнь, все бросили, приехали сюда и безропотно сносите эти тяготы и лишения, я чувствую себя в неоплатном долгу перед вами.

Бхавананда: Рабочие-мраморщики жили в домиках из пальмовых ветвей у самой стройплощадки. Возле строящегося здания гостиницы стояла колонка, здесь мы мылись, и отсюда же рабочие брали воду, чтобы приготовить раствор. Чуть подальше стояли два туалета, женский и мужской. Туалеты — две ямы в земле, каждая из которых была огорожена соломенными щитами. В бурю, под проливным дождем, нам приходилось тащиться в туалет, утопая в грязи. А кругом полно змей. Дикое место! Одно слово — стройка. Нормальные люди на стройках не живут, а мы — жили. Мы приехали сюда ради Шрилы Прабхупады. И нам было хорошо. Ни ванны, ни других удобств — только голые цементные полы.

Преданные терпеливо сносили все трудности жизни в Маяпуре, который в ту пору был всего лишь стройплощадкой, но иногда даже им приходилось туго. Однако Прабхупада легко переносил все эти неудобства и старался воодушевить своих учеников:
— Маяпур — чудесное место. Здесь можно жить, питаясь одним воздухом и водой.

Бхавананда: Мы могли выдержать столько испытаний, ибо воспринимали это как исполнение воли Шрилы Прабхупады. О дезертирстве никто не помышлял. А что еще мне было делать? Таков был мне приказ: «Бери Маяпур. Я дарю его тебе. Бери его, строй и наслаждайся им». Мы и не думали куда-то уходить.

Вокруг были рисовые поля. Добираться от входа на участок до здания храма (около двухсот метров) приходилось по земляным гребням, отделяющим одно рисовое поле от другого. Кухня, сооруженная из брезента и бамбука, располагалась возле входа на территорию.

Преданным большей частью приходилось сидеть без света, так как электричество постоянно отключали. Вечерами они зажигали керосиновые лампы. Прабхупада требовал, чтобы преданные каждый день разбирали лампы, подрезали фитили и мыли стекла.

— Придет день, — говорил он, — когда вы будете выращивать клещевину, выжимать семена и делать масло для ламп.

Прабхупада показал преданным, как строить простые жилища. Он хотел, чтобы со стороны дороги они обнесли участок стеной с воротами, а к стене пристроили комнатушки — «хижины», как он их называл. В этих простых комнатах и жили бы преданные. Он сказал, что на территории нужно посадить кокосовые пальмы и бананы.

Но гораздо чаще Шрила Прабхупада был другим — нежным, как роза, любящим, близким и чутким. Святое место Маяпур — это духовный мир, Голока Вриндавана, а потому, живя здесь со своим духовным учителем, преданные пребывали в духовном мире. Здесь, как, наверное, ни в каком другом уголке земли, было легко зайти в комнату Прабхупады, чтобы повидаться с ним. А иногда и он сам заглядывал к ученикам. Они трудились, читали или беседовали — и вдруг дверь открывалась и входил Прабхупада. Он входил и спрашивал, как они себя чувствуют и как им дается привыкание к местному образу жизни.

— Вам, наверное, тяжело здесь? — спрашивал он. — Я думаю, в Индии слишком жарко. Как вы считаете?

«Вы должны всегда быть готовы предложить гостю воду, горячие пури, жареные баклажаны и сладости», — говорил Прабхупада. Даже если гости стеснялись, Прабхупада настаивал, чтобы они поели как следует. Несмотря на то что госпожа Мохатта принадлежала к одной из самых богатых семей в Индии, она осталась довольна гостеприимством Шрилы Прабхупады и его учеников. Комната, где их поселили, была не доделана, пол не отполирован, кругом шли строительные работы. Преданные могли предложить им только матрас да подушку, но гости как будто были вполне удовлетворены и признательны им за это.

Бхавананда: В Майяпуре Шрила Прабхупада открыл нам многие особенности индийской культуры. В 1970 году в Лос-Анджелесе он однажды попросил меня сшить вместе несколько простынь и покрыть ковер в его комнате. А потом он опустился рядом со мной на четвереньки, и мы вместе с ним расправили все складки.

О том же самом он попросил нас в Майяпуре. Мы устелили матрасами весь пол в его комнате, а вдоль стен положили подушки-валики.

— Сделайте из простынь белые чехлы, — сказал он, — и меняйте их каждый день.

Когда к Шриле Прабхупаде приходили бенгальцы, они сидели на этих матрасах вдоль стен, опираясь на подушки.

Это выглядело очень аристократично. Вся атмосфера дома говорила о том, что он — маханта, хозяин дома, ачарья. Кроме того, бенгальские аристократы видели, что он старается воссоздать атмосферу, в которой жила старая бенгальская аристократия в начале века. Прабхупада помнил это со времен своего детства, проведенного в доме Малликов. Все это быстро исчезало. К тому времени от старой культуры практически ничего не осталось, поскольку все аристократические семейства выродились и разорились.

Прабхупада сидел, откинувшись на белый валик, на невысокой асане, а перед ним на мягких матрасах, покрытых простынями, расположились преданные. И духовный учитель, и ученики испытывали блаженство, беседуя о сознании Кришны. Преданные желали слушать Прабхупаду и исполнять его волю, а он хотел наставлять их.

— И все же, — продолжал он, — насекомые не совершенны. Они летят на огонь, а это значит, что их манит к себе смерть. В этом они похожи на материалистов. Материалисты возводят небоскребы, но не знают, что ждет их после смерти. Генри Форду и другим крупным капиталистам пришлось умереть. Но сколько других людей пытаются стать как они! Эти люди не понимают, что и им придется умереть. Они в точности как эти мошки, от которых к утру остаются лишь кучки трупов.

Часто во время бесед с Прабхупадой свет неожиданно гас, и преданные приносили керосиновые лампы. Каждый вечер, во время разговора, приходил пуджари и окуривал комнату ароматным ладаном. Тусклый свет масляных ламп падал на большой, вырезанный из тикового дерева барельеф с Радхой и Кришной, висящий на стене напротив письменного стола Прабхупады.

Чтобы осуществить этот проект, Прабхупада хотел обучить преданных ведическим ремеслам, которые уже вымирали в Бенгалии. Бхактисиддханта Сарасвати проявлял огромный интерес к использованию диорам для изображения лил Кришны и Господа Чайтаньи, и Прабхупада хотел, чтобы его последователи научились этому искусству у маяпурских художников.

В июне в Маяпур приехали Барадраджа, Адидева, Мурти и Ишана, чтобы научиться искусству изготовления глиняных фигур для диорам. Прабхупада также хотел, чтобы один из его учеников научился делать мриданги. К ним каждый день стал приходить гончар, который обучал Ишану лепить и обжигать глиняные корпусы мриданг. Преданные превратили бывшую соломенную хижину Прабхупады в мастерскую, а Прабхупада стал приглашать в Майяпур других своих учеников.

По словам Прабхупады, построив в Маяпуре трансцендентный город, его ученики осуществят волю ачарьев прошлого. В будущем население города составит пятьдесят тысяч человек, и он станет духовной столицей мира. С гигантским храмом в центре и отдельными кварталами для брахманов, кшатриев, вайшьев и шудр, город будет служить примером для всех остальных городов мира. Наступит день, когда все большие города будут лежать в руинах, и человечество станет жить в городах, построенных по образу и подобию Маяпура. Возведение Маяпура откроет новую эру в истории мира — эру сознания Кришны. Возрастет влияние Шри Чайтаньи Махапрабху и исполнится Его предсказание: «Имя Мое будет звучать в каждом городе и деревне мира».

Прабхупада говорил, что в будущем добираться до Маяпура станет гораздо легче: по мосту из Навадвипы, на катере вверх по Ганге из Калькутты, а на самолете — из всех уголков земли. Миллионы бенгальцев от рождения являются последователями Господа Чайтаньи. Они легко примут сознание Кришны, так как увидят в нем свою собственную культуру в чистом виде. В Индии говорят: «Что делает Бенгалия, то делает и вся Индия». Поэтому, если бенгальцы последуют примеру американских вайшнавов, практикующих сознание Кришны, за ними пойдет вся Индия. А когда сознание Кришны восторжествует в Индии, ее примеру последует весь мир.

— Я дал вам царство Бога, — сказал Прабхупада преданным в Маяпуре. — Возьмите же его, построите здесь город и наслаждайтесь этим царством.

Прабхупада не мог нарадоваться на освежающий ветерок, постоянно продувающий здание, — он называл его «ветром Вайкунтхи». А если порой налетал ураган, то частые всполохи в небе, похожие на неоновую рекламу, даже его делали прекрасным. Однажды, во время очередного урагана, внутри здания завыл ветер. Увидев, что двери и окна в комнате Прабхупады открыты, Шатадханья стремглав бросился их закрывать, но Прабхупада, сидевший за письменным столом, остановил его:
— Не надо, оставь открытыми.

— Но, Прабхупада, на улице буря, — возразил Шатадханья.

— Оставь, — снова сказал Прабхупада.

Ветер проносился по комнате со скоростью больше восьмидесяти километров в час.

— Нет на земле другого такого места! — улыбнулся Прабхупада, а ветер трепал его шафрановые одежды.

Еще в Калькутте, перед поездкой в Маяпур, Прабхупада пригласил к себе в комнату несколько старших учеников.

— Меня часто просят перевести «Чайтанья-бхагавату», — сказал он им. — Но я решил взяться за перевод «Чайтанья-чаритамриты». Нравится вам такая идея?

— Конечно, Прабхупада! — воскликнул Бхавананда Госвами. — Здорово!

Много лет назад Прабхупада уже написал несколько статей по «Чайтанья-чаритамрите» Кришнадаса Кавираджи, а впоследствии перевел некоторые из ее стихов, сопроводив перевод комментариями. В 1968 году, в Америке, он написал краткое изложение некоторых важнейших фрагментов «Чайтанья-чаритамриты», озаглавив его «Учение Шри Чайтаньи». Но, живя в Маяпуре, Прабхупада вновь приступил к переводу и комментированию «Чайтанья-чаритамриты», начиная с седьмой главы. Работа спорилась, и Прабхупада пообещал, что ко Дню явления Господа Чайтаньи (который выпадал в том году на март) он опубликует целый том. Решив издать всю «Чайтанья-чаритамриту», он даже отложил на время работу над «Шримад-Бхагаватам».

В одном из первых стихов седьмой главы Кришнадас Кавираджа говорит: «Я в почтении склоняюсь перед Верховным Господом Кришной, который проявил Себя в пяти лицах: в образе преданного, в образе Своей экспансии и воплощения в облике преданных, а также в образе чистого преданного и энергии преданности». В век Кали, писал Прабхупада, человек может обрести любовь к Кришне только по милости Панча-таттвы, или Господа Чайтаньи, представшего в пяти лицах. Нужно склониться перед Шри Чайтаньей Махапрабху, повторяя следующую молитву Панча-таттве: ш́рӣ-кр̣шн̣а-чаитанйа прабху нитйа̄нанда ш́рӣ-адваита гада̄дхара ш́рива̄са̄ди-гаура-бхакта-вр̣нда. Перед тем, как приступить к повторению Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе, следует произнести эту мантру. «При повторении мантры Харе Кришна, — пишет Прабхупада, — есть опасность совершить десять оскорблений, но при повторении мантры Панча-таттвы... такой опасности не возникает... Нужно сначала найти прибежище у Шри Чайтаньи Махапрабху и повторить маха-мантру Панча-таттвы, а затем уже повторять маха-мантру Харе Кришна».

Один за другим стихи седьмой главы подтверждают основные принципы, которыми руководствовался в своей миссии Шрила Прабхупада, и свидетельствуют о том, что в своем учении он строго следовал Господу Чайтанье Махапрабху.

Комментируя эти стихи, Прабхупада писал:

Под словами «Движение сознания Кришны» Прабхупада подразумевал не только своих учеников и свое Общество сознания Кришны, но и то Движение, что было начато Господом Чайтаньей. Между Движением Господа Чайтаньи Махапрабху и Движением сознания Кришны Прабхупады нет разницы, как нет разницы между изначальной Личностью Бога и Божеством Кришны в храме.

Для Шрилы Прабхупады эти слова были прямым подтверждением наставления, которое он получил от своего духовного учителя, Бхактисиддханты Сарасвати: каждый, независимо от происхождения, может стать вайшнавом, брахманом и санньяси. Данный стих из священного писания прямо говорил об этом, но, как и его духовный учитель, Прабхупада часто слышал слова критики со стороны кастовых брахманов Индии. Теперь, имея в руках свидетельства шастр, Прабхупада бросал вызов завистливым критиканам.

Обвиняли Шрилу Прабхупаду и в том, что его упор на активную миссионерскую деятельность якобы чужд традиционной индийской духовности. Даже его духовные братья порой позволяли себе подобные высказывания. Но особенно негодовали имперсоналисты. Людям, по их мнению, нужно позволить исповедовать религию так, как им покажется правильным; религия — дело внутреннее, духовное, и активная проповедь здесь неуместна. Проповедь и обращение в свою веру, говорили они, — метод христиан, а не индуистов. Однако в седьмой главе Ади-лилы «Чайтанья-чаритамриты» Сам Шри Кришна Чайтанья, Верховная Личность Бога, раскрывает Свои сокровенные помыслы и чувства и предстает перед нами как совершенный проповедник.

В том же духе воспитывал и Шрила Прабхупада своих учеников в Международном обществе сознания Кришны. Он часто повторял эти слова Господа Чайтаньи, чтобы придать сил всем Его преданным. Члены Движения сознания Кришны должны быть уверены, что их чистая проповедь непременно увенчается успехом. У Прабхупады в этом не было никаких сомнений. Так говорилось в шастрах, которые являются словами Самого Господа, Верховной Личности Бога. Да и личный опыт Прабхупады тоже служил тому подтверждением. А потому он писал:

В стихах седьмой главы говорится о том, что сознание Кришны наводнит весь мир. И когда поток милости Господа Чайтаньи разольется по всей планете, заявления о том, что европейцы и американцы не могут стать брахманами или санньяси, покажутся абсурдными. Никому не под силу помешать этому.

Слова Кришнадаса Кавираджи укрепили желание Прабхупады основать штаб-квартиру своего всемирного Движения именно здесь, на родине Господа Чайтаньи, откуда началось Его движение санкиртаны. Панча-таттва начала Свою деятельность в Навадвипе, и именно оттуда волны любви к Господу, вздымаясь, покатились дальше.

В седьмой главе Ади-лилы Прабхупада нашел и множество других свидетельств, доказывающих авторитетность ИСККОН и его верность учению Господа Чайтаньи и Его деяниям. Кришнадас Кавираджа говорит, что, когда Господь Чайтанья принял санньясу, это было уловкой с Его стороны — Он хотел даровать освобождение тем, кто иначе не стал бы выражать Ему почтение. В комментарии Прабхупада объясняет, что он тоже изыскивал способы преподнести блага сознания Кришны как можно более широким слоях общества — и потому, к примеру, тщательно обучал искусству проповеди не только мужчин, но и женщин. «Поэтому очень важно, — писал он, — чтобы проповедник строго следовал правилах и предписаниям шастр и находил при этом новые способы проповедовать в полную силу и освобождать падшие души».

27 июня 1973 года

Из Майяпура Прабхупада отправился в Калькутту. В письме Тамала Кришне Госвами он писал:

Обдумывая свой маршрут, Прабхупада несколько дней провел в калькуттском храме на Альберт-Роуд. Он принимал всех, кто приходил к нему, так что в его комнате всегда было много народу — перед ним, теснясь на белых простынях, сидели и местные бенгальцы, и ученики. По вечерам он обычно отправлялся к кому-нибудь в гости, чтобы проповедовать сознание Кришны, даже если для этого нужно было проехать не один километр по узким, запруженным людьми улицам города.

Сестра Шрилы Прабхупады Бхаватарини (которую преданные называли Пишимой) тоже заходила в калькуттский храм проведать своего любимого брата и, как обычно, готовила для него. Но однажды Прабхупада, поев приготовленных ею качори, через несколько часов почувствовал резкую боль в животе. Он закрылся у себя в комнате и лег в постель. Его ученики не на шутку встревожились. Слуга Прабхупады Шрутакирти, войдя к нему, обнаружил, что он корчится от боли.

— Шрила Прабхупада, что с вами?

— Живот, — ответил Прабхупада. — Этот кокосовый качори — он не был как следует прожарен.

Приступ продолжался всю ночь. Несколько преданных безостановочно массировали тело Прабхупады, особенно в области живота. Однако каждый его вздох сопровождался стоном. Рядом стояла Пишима, но учеников Прабхупады пугало ее присутствие; они опасались, как бы она, невзирая на болезнь Прабхупады, не приготовила ему еще чего-нибудь.

Прабхупада велел принести с алтаря и поставить возле его постели изображение Господа Нрисимхи. Некоторые преданные боялись, что Прабхупада может умереть. На следующее утро его состояние не улучшилось, и тогда преданные отвезли Прабхупаду к местному кавирадже (аюрведическому врачу).

Старый кавираджа поставил диагноз: острая кровавая дизентерия. Он назначил лекарство, но оно не помогло. Тогда Прабхупада позвал Бхавананду и попросил приготовить для него пури с маленьким жареным баклажаном и солью. Бхавананда запротестовал: в таком состоянии для него нет ничего хуже жареной пищи. Но Прабхупада ответил, что это — лекарство от кровавой дизентерии, которое в детстве давала ему мать. Потом он позвал сестру и попросил приготовить ее пури и баклажан. Через несколько часов после еды Прабхупада послал за Бхаванандой. Он чувствовал себя гораздо лучше. — Моя мать была права, — сказал он.

От Шьямасундары пришла длинная телеграмма, где он расхваливал возможности для проповеди в Лондоне и программу, которую преданные подготовили для Прабхупады. Прямо в аэропорту его посадят в вертолет и доставят на главное место событий — самую большую Ратха-ятру из всех, какие когда-либо устраивали. Шествие пройдет по Пиккадилли к центру города и завершится в огромном павильоне на Трафальгарской площади. Миллионы англичан, по словам Шьямасундары, включая очень-очень важных особ, с нетерпением ждут встречи с Прабхупадой. Идут переговоры о том, чтобы Прабхупаде предоставили возможность встретиться с принцем Чарльзом, старшим сыном королевы, и дать ему наставления о сознании Кришны.

Шрила Прабхупада понимал, что Шьямасундара кое-что приукрасил, но все равно загорелся желанием снова проповедовать в Англии. Джордж Харрисон подарил преданным большое поместье в сорока пяти минутах езды от Лондона, и Прабхупада планировал побывать там и в день Джанмаштами установить там Божества Радхи и Кришны. Но даже сейчас, когда до Джанмаштами оставалось больше месяца, он был очень взволнован приглашением Шьямасундары. И хотя Прабхупада был еще слаб после дизентерии, он захотел немедленно вылететь в Лондон.

Прабхупада вызвал к себе тех санньяси и секретарей Джи-би-си, которые были с ним в Калькутте. Когда ученики собрались, расположившись перед ним на полу, он, сидя в постели, спросил у них совета. Ученики единодушно заключили, что для отдыха и восстановления сил ему нужно поехать в края с мягким, благоприятным для здоровья климатом — в Лос-Анджелес или на Гавайи. Прабхупада мягко согласился, что Гавайи действительно лучшее место с идеальным климатом, и там его никто не побеспокоит... Но тут он выпрямился и заявил, что вернется на Запад — и не на Гавайи, а в Лондон. И не отдыхать, а проповедовать!

— Нужно ковать железо, пока горячо, — сказал Прабхупада. — Так, кажется, говорят англичане. Только тогда железу можно придать требуемую форму. На Западе люди пресытились материальной жизнью. Поэтому мы хотим дать им духовное знание.

Силой этих аргументов Прабхупада тут же убедил своих учеников.

— На Западе есть две лжетеории, — продолжал он. — Согласно одной из них, жизнь происходит из материи, а другая утверждает, что после смерти нет жизни, что мы живем только раз и нужно брать от жизни все. Все материально, заявляют они. С ростом Движения сознания Кришны коммунистам придет конец. Люди говорят, что стремятся к единству, но у них не хватает ума, чтобы понять, как этого единства достичь. Сначала они создали огромную, неповоротливую Лигу Наций, а теперь — ООН, и все без толку. Но вот простой способ — Ратха-ятра, которая сейчас распространяется по всему миру. Джаганнатха значит «Господь Вселенной». И нашему ИСККОН удалось сделать Господа Джаганнатху Богом всего мира. Поэтому я еду на Запад, чтобы дать людям все это.

Хотя физически Прабхупада был слишком слаб, чтобы лететь в Лондон, где его ожидала активная проповедническая деятельность, ученики согласились на его поездку, восприняв это как очередное чудо, сотворенное Кришной.

Лондон
7 июля 1973 года

Паравидха: В тот день в Лондоне проходила Ратха-ятра. Я увидел, как Прабхупада входит в храм. Физически он выглядел не очень крепкими. Это меня поразило, но тогда я понял, что его сила имела духовную природу.

Дхруванатха: Мы встречали Прабхупаду у Марбл-Арч на площади, где обычно проходят парады. Оттуда должно было начаться шествие. Вьясаасана была украшена цветами, и все думали, что Прабхупада просто сядет на свою вьяса-асану, стоявшую на колеснице, да так и поедет по улицам, как делал на других Ратха-ятрах. Но когда Прабхупада приехал, то он, к нашему великому удивлению и радости, отказался сесть на вьяса-асану. Он сказал, что будет танцевать и возглавит шествие.

Иогешвара: Преданные принесли лестницу, чтобы Прабхупада смог подняться на колесницу, ратху, и сесть на вьяса-асану. Но он велел им убрать ее и зашагал рядом, во главе танцующей процессии.

Дхирашанта: Я подвернул ногу и не мог идти, поэтому я ехал на колеснице и очень хорошо видел Прабхупаду. Реватинандана Махараджа пел в микрофон, сидя на колеснице, но минут через пятнадцать Прабхупада велел преданным передать, чтобы Реватинандана Махараджа и другие спустились с колесницы и шли вместе с ним по улице, ведя киртан.

Реватинандана: Когда Прабхупада увидел на колеснице свою вьяса-асану, он сказал: «Нет-нет, я простой преданный. Я пойду вместе с другими». Это был огромный, захватывающий киртан. Вел Хамсадута, вел я, вел Шьямасундара — так, сменяя друг друга, разные преданные вели этот фантастический киртан. А Прабхупада с караталами в руках все время находился в самой гуще киртана. Он танцевал, прыгал и снова танцевал.

Рохини-Нандана: Колесница двигалась очень медленно. Прабхупада шел метрах в двадцати впереди колесницы, возглавляя шествие. А преданные, которые вели киртан, сидели на колеснице и пели в микрофоны. Прабхупада велел всем слезть и встать вокруг него, и они все вместе пели мантру Харе Кришна. Он то и дело оборачивался, величаво вскидывал руки и восклицал: «Джая Джаганнатха!». Временами мы отрывались от процессии, и тогда он поворачивался назад и ждал, пока колесница подойдет ближе. Иногда он танцевал, а иногда стоял, воздев руки к небу.

Шарадия даси: Прабхупада танцевал. Сделав несколько шагов, он оборачивался, поднимал руки и смотрел на Божества. В течение нескольких минут он танцевал, медитируя на Божества, а потом снова поворачивался и шел дальше. Так он протанцевал всю дорогу. Преданные, взявшись за руки, окружили его, защищая от толпы. Это было чудесное, трансцендентное действо. Прабхупада смотрел на Божества, а все преданные следовали за ним.

Судурджая: Прабхупада нас поразил. Мы не знали, болен он или нет, чувствует ли он слабость, дурноту или нет. Временами он казался совсем больным, а временами выглядел как восемнадцатилетний юноша. Он нас поразил. Он шел, опираясь на палку, но когда танцевал, то поднимал ее вверх. Вскоре ко мне подошел Шьямасундара и сказал: «Слушай, добром все это не кончится. Прабхупада очень болен. Я хочу, чтобы ты ехал за ним на машине. Будь в полуминуте ходьбы от него, чтобы в случае чего мы могли бы тут же посадить его в машину». Прабхупада шел по Парк-Лейн, и временами преданные, тянувшие колесницу, просто не поспевали за ним. Он оборачивался, поднимал руки и восклицал: «Харибол!» Это повторялось несколько раз. Он шел так быстро, что ему приходилось ждать остальных. Преданные танцевали, погода стояла прекрасная, толпа ликовала.

Дхруванатха: Прохожие, казалось, приросли к земле и во все глаза смотрели на Прабхупаду. Человек в таком возрасте, а танцует и прыгает, как мальчишка, — потрясающе! Через каждые пять минут Прабхупада поворачивался и глядел на Джаганнатху. Преданные расчищали проход, чтобы никто не загораживал от него Божества и он мог видеть Джаганнатху, Балараму и Субхадру во всем Их великолепии. Однако через некоторое время появились полицейские. Они сказали, что нам нельзя останавливаться. Мы должны идти без задержек, так как пробки на улицах начали принимать угрожающие размеры. Преданные кричали, пели и танцевали, шум и гам стоял невероятный.

Шрутакирти: Когда Прабхупада танцевал, к нам то и дело подходили полицейские, искавшие кого-нибудь из наших руководителей. В конце концов они обратились ко мне:
— Скажите вашему главному, чтобы он сел. Он всех заводит. Люди слишком возбуждены, и мы не можем сдерживать толпу.

Я сказал: «Хорошо», но Прабхупаде ничего говорить не стал.

Тогда они подошли еще раз:
— Скажите ему, чтобы он сел.

— Хорошо, — ответил я и тронул Прабхупаду за плечо.

Все это время он пребывал в экстазе, танцевал перед колесницей и заводил остальных. Движением рук он призывал преданных танцевать еще и еще. Он был движущей силой всего праздника. Я сказал:
— Прабхупада, полицейские хотят, чтобы вы сели. Они говорят, что вы разжигаете страсти.

Прабхупада взглянул на меня, отвернулся и продолжал танцевать как ни в чем не бывало. Полицейских он полностью игнорировал, и они ничего не могли с ним поделать. Прабхупада так и не прекратил танцевать, но они ничего ему больше не говорили.

Паравидха: Я продавал «Бэк ту Годхед» все время, пока продолжалось шествие. Я совсем выдохся и едва поспевал за процессией. Зато Прабхупада все время шел впереди и танцевал, как мальчишка. Его духовная энергия меня потрясла.

Дхруванатха: Когда мы подошли к площади Пиккадилли, Прабхупада неожиданно остановил шествие. Пиккадилли, конечно же, была запружена народом. Мы стояли минуты три, а Прабхупада все танцевал и танцевал, окруженный толпой преданных.

Рохини-Нандана: Когда мы вышли на площадь Пиккадилли, Прабхупада разошелся вовсю. Он прыгал и скакал. Повозка встала. Это было похоже на то, как Господь Чайтанья возглавлял шествие Ратха-ятры, описанное в «Чайтанья-чаритамрите». Так вот, колесница встала, и Прабхупаде пришлось ждать, пока она тронется с места.

Иогешвара: Когда мы наконец добрались до Трафальгарской площади и Прабхупада увидел большой шатер и все остальные приготовления, которые сделали преданные, он снова воздел руки к небу. Всю дорогу он шел пешком и танцевал — по меньшей мере час — всю дорогу от Гайд-парка до Трафальгарской площади.

Рохини-Нандана: Когда Прабхупада пришел на Трафальгарскую площадь, он тут же сел на небольшую вьяса-асану, установленную на цоколе колонны Нельсона, и прочитал лекцию о святом имени Кришны. И это сразу по окончании часового марафона с пением и танцами!

На следующий день газеты поместили благоприятные отзывы о празднике, и Прабхупада написал об этом одному из своих учеников в ЛосАнджелес:

В другом письме Прабхупада писал:

Прабхупада говорил, что, если преданные вычистят пруды и будут ухаживать за садом, он готов навсегда поселиться в Бхактиведанта-маноре, чтобы в тишине спокойно заниматься переводами. Он посоветовал приобрести несколько коров и использовать часть земельных угодий под сельскохозяйственные нужды.

Преданные лишь недавно поселились в Маноре и только начали ремонтировать строения и приводить в порядок территорию, но Прабхупада уже указал им место, где в будущем можно было бы построить тридцатиэтажный храм — крупнейшее здание такого рода во всем Лондоне. Он планировал прожить в поместье как минимум два месяца, а в день Джанмаштами установить Божества Радхи-Кришны; кроме того, Прабхупада хотел лично проследить за строительством храмовой комнаты и алтаря.

Ежедневно, около шести утра, Прабхупада отправлялся на часовую прогулку. Он не ограничивал число попутчиков, и, случалось, до двадцати преданных шли за ним следом, ловя каждое его слово. Устремив взгляд на горизонт, Прабхупада сказал, что деревня Летчмор-Хис напоминает ему Вриндаван.

Прабхупада спускался по тропинке к местечку под названием Раунд-Буш, неторопливо пересекал пшеничное поле и наконец возвращался назад, к Летчмор-Хис и Манору. Всякий раз его приветствовал местный полицейский, подружившийся с преданными. Прабхупаде особенно нравилась чистота деревушки, и он обращал внимание даже на мелкий мусор, который замечал на территории Манора. Эта деревня, говорил он, гораздо аккуратнее американских городов.

Прабхупада всегда горел желанием прославлять Кришну и повторять Его слова и с неиссякаемым энтузиазмом вновь и вновь приводил те же аргументы, к которым прибегал много раз до этого. Он сравнивал себя с коровой, которая дает молоко на любом пастбище. Везде: в Индии, Америке или Англии — он делился с людьми подобным нектару молоком «Бхагавад-гиты».

Весь день Прабхупады проходил под знаком философии: диктовка «Чайтанья-чаритамриты» в ранние утренние часы, утренняя прогулка, лекция по «Бхагавад-гите», беседы с гостями... В Шотландии один человек с вызовом заявил ему, что нет смысла рассуждать о Боге с позиций философии.

— О чем же тогда я должен говорить? Сказки рассказывать? — ответил на это Прабхупада.

Философия необходима, и прежде всего — так называемым интеллектуалам, в умах которых гнездится великое множество сомнений. Кроме того, всегда рассказывать другим о Кришне, считал Прабхупада, — признак любви.

Движимый состраданием к страждущим, Прабхупада без устали пересказывал слова Кришны, не боясь по многу раз повторять одно и то же. Его искренне возмущали мыслители-атеисты, которые попросту дурачили публику, ибо материализм и имперсонализм лишают людей шанса избавиться от страданий. Стоило кому-нибудь выступить в защиту майявады, как Прабхупада вспыхивал огнем. Он не мог стерпеть этого и считал своим долгом опровергнуть сказанное. Когда после очередной лекции в Маноре какой-то молодой человек упомянул, что кто-то назвал повторение мантры Харе Кришна «небольшим блефом», Прабхупада возмутился:
— Кто сказал «блеф»? Кто этот глупец? Кто этот негодяй?

Он был готов сразиться с этим атеистом, чтобы прославить Кришну.

Это было естественным побуждением Прабхупады, и потому он мог продолжать снова и снова, без остановки. Он хотел дать людям сознание Кришны. Ничего другого у него в жизни не было. Даже отдыхая в тиши своей комнаты, он всегда говорил о сознании Кришны.

Преданные пригласили многих известных англичан на встречу со Шрилой Прабхупадой, и те приняли приглашение. Обещали приехать экономист Эрнст Шумахер и философ сэр Альфред Дж. Айер. Когда Шьямасундара рассказал Прабхупаде о том, как знаменит Айер, Прабхупада спросил:
— В чем заключается его философия?

— Хм-м, в существование Бога он не верит, — ответил Шьямасундара.

— Я докажу ему, — сказал Прабхупада. — Я спрошу у него, что он понимает под «существованием Бога». Я попрошу его привести все аргументы в пользу того, что Бога нет.

Прабхупаде нравилось встречаться с философами и, «загнав их в угол, громить их философию».

Историк Арнольд Тойнби был стар и немощен, поэтому Прабхупада согласился сам приехать к нему домой. Тойнби интересовала проблема жизни после смерти, и он спросил Прабхупаду о карме. Большинство людей, сказал он, боится смерти. Прабхупада согласился с этим и добавил, что, по расчетам некоего астролога, один из последних индийских руководителей после смерти родился собакой.

— Люди боятся лишиться своего положения и деградировать, родившись в низших видах жизни, — сказал он.

Тойнби спросил, можно ли изменить карму, и Прабхупада ответил, что можно, но только с помощью бхакти, преданности Богу.

Арнольд Тойнби: «На Западе лишь немногие задумываются об этом».

Прабхупада: «Им не хватает разума. Это нехорошо. Но если они встанут на путь сознания Кришны, то смогут продолжать трудиться и жить в городах. Нужно только изменить сознание. Тогда у них ни в чем не будет нужды».

Шрила Прабхупада спросил у доктора Тойнби о книге, над которой тот работал. Ученый ответил, что его книга посвящена влиянию античной Греции на жизнь Греции современной.

— Греки пришли из Индии, — сказал Прабхупада. — Когда-то ведическая культура была распространена по всему миру. Со временем от нее отделялись другие культуры — как недавно Пакистан отделился от Индии.

Прабхупада объяснил, что в будущем лидеры общества опустятся до уровня воров и мошенников, единственным занятием которых станет эксплуатация граждан. Возникнет нехватка продовольствия. Люди, изнемогая под бременем всевозможных налогов, будут искать спасения в лесах. Свободу сохранят только те, кто предан Богу. Будущее человечества — океан пороков. Единственное спасение — имена Кришны, просто повторяя которые человек сможет обрести освобождение. Уже сегодня, говорил Прабхупада, хиппи уходят в лес, люди бросают семьи, отказываются от денег, нажитых отцами, и, разочарованные, идут в горы и леса.

— Вот вам прообраз будущего, — сказал он.

Арнольд Тойнби: «А в Индии политики руководствуются Ведами?».

Прабхупада: «Нет. Они их отвергли. Современным индийским политикам Веды не нравятся. Они выкинули их в воду. Я начал проповедь среди индийцев и американцев, и в последующие десять тысяч лет влияние сознания Кришны будет возрастать. Затем мрачная картина Кали-юги явится во всей красе. Но десять тысяч лет — срок немалый. Мы исполняем свой долг во имя Кришны».

Арнольд Тойнби: «Вы много путешествуете?».

Прабхупада: «По всему миру».

Утром, во время прогулки, Прабхупада продолжил обсуждать свой разговор со священником.

— Они убивают, прикрываясь религией. «Бхагаватам» призывает отбросить такую псевдорелигию и просто поклоняться Богу.

Преданный: «Вчера вечером этот священник сказал, что Иисус ел мясо».

Прабхупада: «Значит, Иисус противоречит сам себе. Он же сказал „Не убивай“. Никто не должен подражать ишварам. Нищий бродяга в Индии курит ганджу и объявляет себя преданным Шивы. Но мы не вправе подражать могущественным владыкам. Кроме того, священник сказал, что Библия не говорит „Не убивай“, там имеется в виду „Не убивай человека“. Я ответил ему, что, если эти слова в переводе с древнееврейского действительно означают „Не убивай человека“, значит, Иисус проповедовал людям четвертого, десятого сорта — убийцам. И это правда — они ведь убили его? Такие люди — что они могут понять о Боге? Священник ничего не смог мне на это ответить. Он молчал».

Когда к Прабхупаде пришел другой священнослужитель, снова встал тот же вопрос.

— Значит, вы оправдываете убийство? — спросил его Прабхупада.

— Увы, это мир падших, — ответил священник.

— Да, это мир падших, — согласился Прабхупада, — но это не повод и нам быть такими.

Священник сослался на завет Бога с Ноем.

Прабхупада ответил:
 — Может быть, Ною во времена потопа и можно было это делать, но это не значит, что вы должны всегда делать то же самое. В тот момент, чтобы выжить, можно было есть все что угодно. Но сейчас, когда здоровой пищи вдоволь, в скотобойнях нет нужды. Кришна в «Бхагавад-гите» говорит: «Защищайте коров; такова обязанность вайшьи».

Хотя Прабхупада охотно соглашался встречаться с христианами, в частных беседах он признавал, что дискутировать с ними — только попусту тратить время.

— Они никогда с нами не согласятся, — говорил он, — даже если потерпят поражение в споре.

Наилучшая форма публичной проповеди — пение «Харе Кришна», например на Ратха-ятре. Петь, танцевать, есть прасад и приглашать каждого присоединиться к преданным.

— В любом случае, — говорил Прабхупада, — они не следуют даже собственному учению. Один юноша пришел ко мне и сказал, что хочет поговорить. Он сказал: «Я христианин», но я ответил ему: «Чтобы называться христианином, ты не должен убивать».

— Но христиане говорят, что никакого перерождения нет, — возразил гость. — В конце жизни вы отправляетесь либо в рай, либо в ад.

— Когда они говорят, что душа направляется в рай, — сказал Прабхупада, — это и есть следующая жизнь. Однако наука о Кришне предназначена только для самых совершенных из многих тысяч людей.

Прабхупада не согласился.

— Единственное, в чем мы нуждаемся, — это преданность, — сказал он. — Я и сам не великий знаток санскрита, но как-то справляюсь. И даже специалисты говорят, что справляюсь неплохо. Духовный учитель моего Гуру Махараджи [Гауракишора дас Бабаджи Махараджа] вообще был неграмотным. При этом его ученик, Бхактисиддханта Сарасвати Прабхупада, был величайшим ученым своего времени. И любое слово, сказанное Гауракишорой, в точности соответствовало шастре. Мы не хотим тратить время на учебу, чтобы стать специалистом и только потом проповедовать. Наш принцип — сколько бы вы ни знали, проповедуйте. Лекция утром, лекция вечером. И если они читают мои книги, этого вполне достаточно.

— Нет, нет, — запротестовал Джордж, предпочитая играть роль смиренного ученика. — Это дом Кришны и ваша комната.

Когда Джордж признался Прабхупаде, что, приняв сознание Кришны, он стал терять друзей. Прабхупада сказал ему, что из-за этого не стоит беспокоиться. Он прочел Джорджу отрывок из «Гиты», где Кришна говорит о том, что постичь Его можно, только занимаясь преданным служением.

«В будущем, — сказал Джордж, — ИСККОН так разрастется, что ему понадобится свой управленческий аппарат».

Прабхупада: «Я разделил мир на двенадцать зон, в каждой из которых у меня есть свой представитель. До тех пор пока они будут следовать духовным принципам, Кришна будет помогать им».

Перед уходом Джордж пообещал Прабхупаде, что окажет ему содействие в приобретении новых храмов. Позже Прабхупада заметил: «На Джорджа низошла милость Кришны».

— Да, — ответил Аллен, — я все так же повторяю «Харе Кришна», но и кое-что еще.

Аллен спросил Прабхупаду, не хочет ли он послушать его игру и пение? Прабхупада кивнул. Аллен заиграл на фисгармонии и запел мантру ом. С каждым повтором мантры его голос звучал всё ниже и ниже: «О-о-о-ом».

Когда он закончил, Прабхупада засмеялся.

— Ты можешь петь все, что хочешь, — сказал он, — но только не бросай «Харе Кришна». Все остальное тоже сгодится, но при условии, что ты повторяешь «Харе Кришна».

Затем Прабхупада созвал всех преданных, чтобы вместе с Алленом провести громкий и радостный киртан.

— Но деньги материальны, — вмешалась в разговор подруга Донована.

— Откуда вы знаете, что материально, а что духовно? — ответил Прабхупада.

Он обернулся к Доновану:
— Вы понимаете, о чем я говорю?

Донован смущенно ответил, что он туповат, но старается. Подруга Донована наклонилась и что-то прошептала ему на ухо, после чего Донован встал и сказал: «Нам пора». Прабхупада стал настаивать, чтобы они сначала хотя бы попробовали прасада.

As soon as the guests left, Prabhupāda and his disciples began to laugh. Prabhupāda said, “She was thinking…” and he encouraged his disciples to finish the sentence.

“Yes,” said Yogeśvara, “she was thinking that if Kṛṣṇa gets him, then she will lose him.”

Он жил в поместье Джорджа Харрисона уже целый месяц, а до праздника Джанмаштами и церемонии установления Божеств оставалось еще несколько недель. Поэтому, когда Бхагаван попросил Прабхупаду приехать в Париж и установить там Божества Радхи-Кришны, Прабхупада охотно согласился.

Париж
9 августа 1973 года

Преданные устроили для Прабхупады официальный прием в ратуше. В присутствии мэра Парижа и представителей его администрации Шрила Прабхупада заявил, что если главы правительств не пытаются привить своим подданным подлинное сознание Бога, то их нельзя назвать ответственными руководителями. На следующий день в репортаже об этой встрече журналист утверждал, что Свами подверг критике даже Наполеона Бонапарта.

Бхагаван: В Париже мы только что переехали в наш новый храм на Рю-леСуэр, 4, и нам прислали Божества Радхи-Кришны высотой больше метра. Прабхупада велел Прадьюмне читать мантры и омывать Божества, а сам, сидя на вьяса-асане, наблюдал за происходящим и давал указания. Я помогал Прадьюмне, но в какой-то момент обернулся и увидел, что Шрила Прабхупада стоит возле меня и наносит на лотосоподобный лик Шримати Радхарани благоприятные субстанции. Когда Божества поставили на алтарь, Шрила Прабхупада подошел и провел арати, а я помогал ему, подавая атрибуты, которые он предлагал Божествам.

Установив Божества, мы прошли к Шриле Прабхупаде в его комнату и стали просить его дать нашим Божествам имя. Он откинулся на стуле и сказал, что наших Божеств будут звать Радха-Париж-Ишвара. Затем он объяснил, что индийцы ездят в Англию за образованием, а в Париж — за удовольствиями. Он рассмеялся и сказал, что Кришна приехал в Париж, чтобы найти здесь Себе гопи, молодых француженок, потому что француженки считаются самыми красивыми женщинами на свете. «Радхарани — такая красавица, — сказал Прабхупада. — Совсем как парижанка. Вот Кришна и приехал сюда, чтобы найти здесь эту самую красивую из гопи. Поэтому Его будут звать Париж-Ишвара».

Август

Прабхупада вернулся в Лондон, где получил последнюю корреспонденцию из Индии. В деле о покупке земли для ИСККОН в Хайдарабаде появились юридические сложности. Прабхупада написал своему ученику Махамсе ответ, в котором предостерег его от «второго Бомбея». В июле, получив от Гурудаса известие, что работа по строительству храма во Вриндаване продвигается успешно, Прабхупада ответил:

В письме к ученику на Гавайях Прабхупада извинился за то, что не ответил на письмо.

Письмо в Бомбей, Тамала-Кришне Госвами, свидетельствовало о том, что Прабхупада все так же пристально следит за происходящими там событиями. Хотя преданные по-прежнему жили на участке в Джуху и заново отстроили свой временный храм, никакого договора на покупку пока не предвиделось.

Еще в конце июля Прабхупада написал ученикам в Маяпур:

Прабхупада также ответил на десятки писем из Америки, где преданные с всевозрастающим энтузиазмом распространяли его книги. Их письма содержали весьма серьезные вопросы, ответить на которые мог только Прабхупада. Насколько важно распространение книг? Могут ли преданные носить обычную западную одежду, чтобы лучше распространять книги в общественных местах? Что важнее: петь на улицах или распространять книги? Можно ли ездить с проповедью по стране на автобусах или автофургонах? Позволительно ли путешествовать в фургонах с Божествами? В письмах Прабхупаде преданные, как правило, излагали и свою точку зрения на проблему, однако при этом почтительно ожидали от него окончательного ответа.

Движение сознания Кришны было уже немаленьким и могло в будущем стать намного больше. Авторитет Прабхупады в ИСККОН был так высок, что одно-единственное письмо, полученное от него, становилось руководством к действию на годы вперед. Сам он, казалось бы, спокойно сидел в своей комнате в Маноре, следуя заведенному распорядку: омывался, ел, по вечерам встречался с гостями. Но в то же самое время он руководил тысячами юношей и девушек по всему миру, посылая их на войну с майей.

Преданные продолжали задавать вопросы, желая прояснить, насколько применим принцип «цель оправдывает средства» при исполнении наказа Прабхупады о повсеместном распространении книг. Шрила Прабхупада, свободный от всякой корысти, четко понимал, как правильно поступать с точки зрения сознания Кришны.

Наставления Прабхупады были так важны для учеников, что его письма оказывали то же действие, что и его личный приезд. Через эти письма он руководил жизнью и деятельностью своих учеников по всему миру. Каждый день по утрам секретарь зачитывал каждое из полученных писем вслух, и Прабхупада, как правило, сразу диктовал ответ. Он часто говорил, что вани, то есть наставление, полученное от гуру, важнее, чем вапу, его личное присутствие. Своими письмами он прокладывал и освещал своим искренним последователям путь к сознанию Кришны.

Теперь проповедь Прабхупады в Америке продолжалась главным образом через распространение книг, а в Индии — через возведение храмов. Однако и то и другое для него было одинаково важно. И хотя планы его охватывали весь мир, сам он думал и говорил о себе лишь как о смиренном слуге своего духовного учителя. Сидел ли он, наслаждаясь покоем, на лужайке английского поместья, поддразнивая какого-нибудь малыша, отправлял ли одного из своих верных солдат «сбрасывать тысячи и миллионы книг на колени обусловленным душам», думал ли напряженно над очередной фразой комментариев к «Шримад-Бхагаватам» или тревожился о том, что еще замышляет в Бомбее госпожа Нэир, — он всегда пытался служить своему Гуру Махарадже.

21 августа

На церемонии празднования Джанмаштами присутствовал М. Расготра, посол Индии в Великобритании. Он представил Шрилу Прабхупаду гостям и высоко отозвался о его свершениях. Прабхупада выступил с речью, в которой рассказал, что явление Кришны — это ключ к миру для страждущего человечества.

— В Индии, как ни в одном другом месте, — говорил он, — мы располагаем возможностями постичь Бога. Есть все, что нужно, — подходи и бери. Но мы не хотим брать. Где же лекарство от этой болезни? Мы жаждем мира, но отказываемся от того, что действительно способно дать нам мир. В этом наша болезнь. Движение сознания Кришны пытается пробудить дремлющее сознание Кришны в сердце каждого человека. А иначе как бы могли эти европейцы, американцы и другие жители нашей планеты, которые еще четыре-пять лет назад ничего не слышали о Кришне, отнестись к сознанию Кришны столь серьезно? Это потому, что сознание Кришны живет в сердце каждого.

Прабхупада цитировал молитвы из «Брахма-самхиты», в которых описывалось возвышенное, вечное бытие Кришны на Его нетленной планете, Кришналоке.

— Но Кришна присутствует повсюду, — объяснял он, — и если вы преданный, то вы можете дотянуться до Него. И когда вы протягиваете руку, чтобы прикоснуться к Нему, Он оказывается в десять раз ближе, чем вы рассчитывали. Вам остается только дотронуться. Поклонение Божеству в храме равноценно поклонению Самому Кришне, Верховной Личности Бога. Он милостиво согласился принять осязаемый и доступный для нас образ. Не думайте, что мы установили мраморную статую. Негодяи скажут: «Язычники». Нет, мы поклоняемся Самому Кришне. Кришна милостиво принимает этот облик, поскольку мы не способны увидеть Его гигантскую вселенскую форму или осознать Его присутствие во всем. Служите Кришне круглосуточно. В этом смысл установления Божества.

Бомбей
Сентябрь 1973 года

На следующий день после своего приезда Шрила Прабхупада встретился с адвокатами госпожи Нэир и выслушал их предложения. В деле появились обнадеживающие моменты, и все же стороны никак не могли достичь договоренности. Реакция общественности на попытку госпожи Нэир разрушить храм изменила ее настрой. Своему адвокату она сказала, что если Прабхупада сразу заплатит ей оставшиеся 12 лакхов рупий, то она согласится отдать ему землю. Прабхупада был готов согласиться на ее предложение, но не хотел ничего предпринимать до тех пор, пока не удостоверится в серьезности намерений госпожи Нэир.

С ней встречался бомбейский адвокат и почетный член ИСККОН господин Сушил Аснани, убеждая ее пойти Прабхупаде навстречу. То же самое советовали ей и ее друзья-адвокаты. Однако Прабхупада пробыл в Бомбее уже несколько недель, а встретиться с госпожой Нэир все никак не удавалось. Однажды господин Аснани приехал к ней, чтобы отвезти ее к Прабхупаде, но она сказалась больной. Каждый день господин Аснани обещал Прабхупаде: «Госпожа Нэир приедет завтра». Прабхупада не мог скрыть своего разочарования: видя это, его секретари заявили господину Аснани, что они не сомневаются в его добрых намерениях, но склоняются к тому, чтобы передать дело другим адвокатам. Господин Аснани попросил дать ему сорок восемь часов на то, чтобы уладить дело и оформить передачу земли.

Он приехал к госпоже Нэир в один из ее домов, где она поправлялась после болезни.

— Матаджи, — сказал он умоляющим голосом, — мой Гуру Махараджа завтра уезжает. Если вы не приедете сегодня вечером, дело с землей может затянуться еще на год.

Госпожа Нэир согласилась. Около девяти часов вечера они вдвоем подъехали к дому господина Бхогилала Пателя, где Прабхупада должен был проводить киртан и читать «Бхагаватам». Прабхупада собирался подняться на крышу, чтобы начать лекцию, но, услышав о приезде госпожи Нэир, он отложил программу и спустился в свою комнату, чтобы поговорить с ней. Они поговорили недолго, после чего Прабхупада попрощался и вернулся на крышу читать лекцию.

Около полуночи он снова вернулся в свою комнату. Миссис Нэир все еще ждала его. Она упала Прабхупаде в ноги.

— Простите меня за все, что я вам сделала, — сквозь слезы проговорила она. — Пожалуйста, простите меня.

Она пообещала все сделать так, как хотел Прабхупада.

Прабхупада смотрел на нее с жалостью, он видел, что творилось у нее на душе.

— Вы мне как дочь, — сказал он. — Не беспокойтесь. Я позабочусь о вас. Я буду заботиться о вас до конца ваших дней.

Прабхупада сказал, что принимает ее условия, он готов выплатить остающиеся 12 лакхов рупий плюс 50 000 рупий в качестве компенсации за просрочку.

Прабхупада и госпожа Нэир назначили предварительную дату подписания документа о передаче земли — 1 ноября. Вскоре после встречи с ней Прабхупада покинул дом Бхогилала Пателя и переехал к господину Сетхи, где ему пришлось немало потрудиться, чтобы решить оставшиеся проблемы, — в частности, убедить компанию Ч. отозвать свой иск.

Затем он переехал к господину Ч. М. Кхатау, который жил всего в двух кварталах от «Харе-Кришна-Ленда». Там Прабхупада поселился в летнем домике — простом строении с бамбуковым каркасом и стенами из пальмовых листьев. Обычно подписание документов о передаче собственности происходило в присутствии государственного регистратора, в его конторе в центре города, но на этот раз мистер Аснани пригласил регистратора к Прабхупаде.

1 ноября в полседьмого вечера Шрила Прабхупада сидел за своим низким письменным столом в простенке между окнами, спиной к стене. В его комнате находились также госпожа Нэир со своими адвокатами, чиновникрегистратор, господин Аснани, супруги Сетхи и человек восемь преданных. В переполненной комнате было жарко и душно. Регистратор готовил документы для подписи. Госпожа Нэир сидела по правую руку от Прабхупады. Шрила Прабхупада был серьезен. Тишину в комнате нарушало только шуршание бумаг и скрип перьев. Подготовка и подписание купчей заняли чуть больше двадцати минут. Прабхупада передал деньги госпоже Нэир, после чего она подписала документ о передаче земли. Отныне земля по закону принадлежала ИСККОН.

Гирираджа: Когда подписывали документы, в комнате стояла мертвая тишина. Каждому из присутствующих казалось, что происходит событие чрезвычайной важности, как будто две великие мировые державы подписывают договор или что-нибудь в этом роде. После того как госпожа Нэир подписала документ, все молча наблюдали за тем, как передают бумаги. Она заплакала. Тамала-Кришна Госвами спросил ее, почему она плачет, и госпожа Нэир ответила, что как раз в этот день к ней приходил господин Матар и сказал, что нашел покупателя на землю, который предложил сумму намного больше той, что платим мы. Глядя на госпожу Нэир, я думал, что сейчас она, наверно, вспоминает все, что произошло за это время, все совершенное ею зло и смерть мужа. За этой минутой стояли месяцы напряженной, нескончаемой борьбы. А для Прабхупады, преданных и тех, кто поддерживал Прабхупаду, все происходившее в этот вечер было осуществлением их долголетней мечты.

Шрила Прабхупада попросил учеников сообщить об окончании дела в газеты. Он пригласил всех пройти в зал перед его кабинетом и принять участие в пире. Циновки были расстелены в два ряда, преданные принесли тарелки из банановых листьев и разложили их перед гостями, после чего стали предлагать сидящим в два ряда гостям разнообразные блюда.

Прабхупада не садился. «Ну что же, приступим», — сказал он, после того как закончили разносить прасад. Преданные приготовили несколько блюд — рис, дал, пакоры самых разных видов (из картофеля, цветной капусты, баклажанов), картофельное сабджи, пападамы, бурфи, сабджи из цветной капусты, ладду, чамчам (молочные сладости), кхир с вермишелью, халаву и лимонный напиток. Настроение у всех было радостное и приподнятое.

Госпожа Уорриер (проживающая в Джуху): После подписания купчей все преданные прокричали: «Джая!» Все они были очень счастливы. Потом Прабхупада рассказал нам о бомбейском проекте. Он сказал, что все здесь будет из мрамора. Кто-то спросил, может ли быть, чтобы все было мраморным. Прабхупада объяснил, что это вполне возможно и осуществимо. Он представил проект так наглядно, что все были поражены тем, как он его описывал. Этот храм станет восьмым чудом света. Люди будут приезжать со всего мира, только чтобы увидеть этот храм. Он станет одной из достопримечательностей Бомбея. Прабхупада представил весь проект так, как будто видел его мысленным взором, и сказал еще, что, когда строительство закончится, мы увидим нечто такое, чего мы и представить себе не можем. Это будет нечто потрясающее!

Ужин закончился поздно, и, когда все разошлись, Прабхупада вернулся в свою комнату. Сев за рабочий стол и откинувшись назад, он воскликнул: «Славная была битва!».

Проект, без сомнения, был очень перспективен, но как Прабхупада мог сказать, что проблем не осталось? «Нет проблем» в устах Шрилы Прабхупады значило, что Кришна Сам устраивает все дела Своих преданных. Когда Прабхупаде нужны были деньги, они появлялись, причем в таких количествах, которые в обычных обстоятельствах собрать невозможно. Когда приходилось сталкиваться с жестким противодействием, Кришна и тут помогал. Сражаясь с такими людьми, как господин и госпожа Нэир, Прабхупада не имел ни стабильного источника дохода, ни политического влияния, но, поскольку он полагался на Кришну, у него не было проблем. Все проблемы в мире создаются непреданными, отвергающими наставления Бога.

— Любой, кто встает на путь бхакти-йоги, — говорил Прабхупада, — понимает, что все его проблемы решены. Мы можем убедиться в этом на практике.

И все-таки Прабхупаде приходилось терпеть козни непреданных. Почти два года он боролся за то, чтобы сохранить для служения Кришне землю в Джуху. В Бомбее, да и в любом другом месте, ему нужно было беспокоиться о том, как помочь своим неопытным ученикам, неспособным противостоять уловкам противника. Это было тяжкое испытание, проверка на стойкость и мужество, но Прабхупада не поддавался влиянию майи, иллюзии, и потому у него «не было проблем».

Своим примером Прабхупада показал: того, кто неукоснительно следует принципам бхакти-йоги, не затрагивают гуны природы, и майя не властна над ним. Той трансцендентной науке, которой на своих лекциях и в беседах он постоянно обучал других, он неуклонно следовал сам. Он верил в сознание Кришны, и все его проблемы решались. В «Бхагавад-гите» Кришна обещает, что тот, кто предался Ему, легко преодолеет все препятствия. Преданный понимает, что трудности, порожденные майей, можно преодолеть, предавшись Кришне и выполняя указания Его представителя, гуру.

Теперь, когда земля принадлежала ИСККОН, Прабхупада мог продолжить осуществлять задуманное. Пытаясь построить здания и проповедовать сознание Кришны, он, несомненно, столкнется с новыми препятствиями, созданными майей, но самое трудное уже позади. Величественный храм Шри
Шри Радхи-Расавихари будет построен. Когда-нибудь и преданные, и гости, приезжающие в Бомбей, «Ворота Индии», смогут остановиться в первоклассном отеле «Харе Кришна Ленда», чтобы в удобной обстановке проникнуться духовной атмосферой храма. А преданные, если не забудут пример и наказ Прабхупады, смогут с успехом пользоваться «Харе Кришна Лендом» в духе служения Кришне. Прабхупада не зря столько терпел и надеялся на Кришну.

Благодаря своему терпению Шрила Прабхупада не только подарил другим возможность жить с удобствами и проповедовать в «Харе-Кришна-Ленде», но и явил людям величественный живой пример поведения садху. В «Шримад-Бхагаватам» Господь Капиладева описывает садху следующим образом:

«Са̄дху терпелив и милосерден, он — друг всех живых существ. У него нет врагов, он умиротворен, строго следует предписаниям шастр и наделен всеми добродетелями».

Будучи терпеливым (титикшава), са̄дху не боится трудностей, порожденных материальной природой. Пытаясь отстоять землю в Джуху, Прабхупада столкнулся с врагами и был вынужден преодолевать препятствия, но всегда проявлял терпение.

— Вы должны терпеть, — порой говорил он ученикам.

Но са̄дху не только терпелив, но и милостив (каруника). Когда полиция и городские власти напали на временный храм ИСККОН, Прабхупада мог бы воспринять это как знак, что пора освободить участок и оставить всякие попытки помочь жителям Бомбея («Зачем нам такие беспокойства? Чего ради так стараться?»). У него уже было около ста храмов за пределами Индии. Если жителям Бомбея не нравится сознание Кришны, почему бы не уйти, не бросить их на произвол судьбы?

Нет. Как истинный са̄дху Прабхупада был милостив. Он пришел к людям с миссией сострадания, миссией сознания Кришны, а потому должен был терпеливо доносить свое послание до каждого. Люди сбились с пути и, подобно животным, существуют лишь ради наслаждений, а значит, по закону кармы в следующей жизни им уготованы страдания. Предвидя их горькую участь, Прабхупада не мог не помогать этим падшим душам, и даже неблагодарность не могла остановить его.

«Шримад-Бхагаватам» также описывает са̄дху как сухр̣дах̣ сарва-дехина̄м. того, чье единственное желание — чтобы все были счастливы. Не связанный рамками отождествления себя с той или иной нацией, он не считает себя индийцем, американцем или даже просто человеком. Он думает о себе как о вечной духовной частице, призванной действовать на благо всех живых существ.

«Шримад-Бхагаватам» называет са̄дху аджа̄та-ш́атру, тем, кто никогда ни с кем не враждует. Хотя завистники могут объявлять себя врагами садху, сам он поступает как лучший друг каждого и всех пытается привести к Кришне. Видя, как Прабхупада старается распространить сознание Кришны, завистники снова и снова пытались ему помешать. Но в Бомбее он повел себя, как подобает возвышенной душе: «Что поделать? Нужно терпеть». Строительство здания еще не началось, но Прабхупада уже в полной мере явил все качества, украшающие са̄дху. Оставаясь спокойным (ш́а̄нта) и полностью полагаясь на Кришну, он вышел из этой битвы победителем. Перед теми, кто служит такой великой душе, утверждает «Шримад-Бхагаватам», открываются врата, ведущие к освобождению.