ГЛАВА 50

СО ВРЕМЕНИ марафона в Би-би-ти летом 1975 года издательство продолжало идти в ногу с переводами Шрилы Прабхупады. Между Прабхупадой, его издательством и распространителями книг завязалось трансцендентное соревнование. В ноябре 1975 года Прабхупада писал одному из ведущих распространителей:

Правда, в последние месяцы производительность литературного труда Шрилы Прабхупады снизилась, главным образом из-за того, что ему приходилось много заниматься административной деятельностью. Он лично следил за строительством храма в Бомбее, целый месяц активно занимался проектом во Вриндаване и всеми силами пытался преодолеть один из самых серьезных расколов в ИСККОН. Все это отнюдь не способствовало его литературным трудам. Как-то в Майяпуре, устав от постоянного шума хлопающих дверей, с которым преданные ничего не могли поделать, он горько посетовал, что этот «душераздирающий» звук мешает ему сосредоточенно трудиться над переводами. Он говорил, что порой ему приходится два-три дня размышлять над одним комментарием, прежде чем его записать.

Строго говоря, слово «перевод» не совсем точно отражает суть литературного творчества Прабхупады. Переводом были только стихи и эквиваленты санскритских слов, однако его глубочайшие медитативные размышления, которые он называл «своим личным экстазом», содержались в «комментариях Бхактиведанты». Комментарии и перевод стихов удавались ему лучше всего, если у него была возможность обдумывать их на протяжении дня, а не только в час ночи, когда он включал диктофон. Он переводил необыкновенно глубокое и сложное ведическое писание на язык современности, делая его доступным пониманию читателя в странах Запада. Это было великой и трудной задачей.

Чтобы наилучшим образом донести до людей всего мира истину «Шримад-Бхагаватам», Шриле Прабхупаде нужны были благоприятные условия. Поэтому после праздника в Майяпуре он составил свой маршрут таким образом, чтобы через месяц оказаться на Гавайских островах. Он надеялся, что обстановка там будет способствовать его литературным трудам. Вскоре после окончания фестиваля в Маяпуре секретарь Прабхупады, сопровождавший его в поездках, Пушта Кришна Свами, отправил на Гавайи письмо:

Поскольку маршрут Прабхупады включал еще одно турне по США, секретарь заранее написал в Новый Вриндаван, Киртанананде Свами:

Гавайи
3 мая 1976 года

Сделав короткие остановки в нескольких городах Индии, а также в Мельбурне, Окленде и на Фиджи, Шрила Прабхупада приехал на Гавайи точно в срок и сразу же принялся за работу. По цифрам на счетчике диктофона преданные пунктуально отмечали продолжительность записи, которую он делал за ночь. В их глазах этот счетчик отмерял благословения, пролившиеся на все человечество. В Индии Прабхупада диктовал не более чем на сто единиц в день, а порой и вообще ничего не диктовал. Однако на Гавайях скорость его работ возросла до двухсот и даже до трехсот единиц за раз — и так день за днем. Хари-шаури, слуга Прабхупады, сопровождавший его из Вриндавана, записал в дневнике: «Сейчас Прабхупада переводит как никогда раньше. Прошлой ночью он опять надиктовал на 290 единиц».

Храм находился в тихом районе. Его окружал сад площадью около двух гектаров. На заднем дворе рос большой, величавый баньян, а в палисаднике перед домом — деревья туласи (таких больших, как здесь, не было ни в одном храме ИСККОН). Преданные выращивали собственные овощи, а цветы, манго и кокосы росли повсюду в таком изобилии, что их можно было брать бесплатно. Погода стояла солнечная, изредка шли дожди.

Прабхупаде нездоровилось. Он не мог спать больше полутора часов ночью и одного-двух часов днем. Однако, будучи трансцендентным, он видел в этой бессоннице еще одну возможность уделять больше времени литературной работе. Считая своей главной задачей переводы, он тем не менее по-прежнему читал лекции в храме, ходил на утренние прогулки, устраивал дискуссии, гуляя по берегу океана, и каждый день отвечал на почту. И все равно на Гавайях было совсем не так, как во Вриндаване или Калькутте, где часами нужно было общаться со старыми друзьями и новыми почитателями. Здесь он большую часть времени проводил один, если не считать его опытных помощников.

Он пробыл в Гонолулу уже около недели, когда, гуляя однажды утром по пляжу Вайкики, объявил, что сегодня вечером намерен закончить последний комментарий к Седьмой песни «Бхагаватам». Когда Хари-шаури выразил свою радость по этому поводу, Прабхупада ответил:
— О, я мог бы закончить все очень быстро, но я должен изложить это так, чтобы вы поняли меня. А для этого я должен всё очень тщательно продумать, чтобы то, что я пишу, было понятно обыкновенному человеку.

Тем вечером, около девяти часов, Прабхупада позвал Хари-шаури и сказал, что сегодня не будет принимать вечерний массаж, так как хочет поскорее закончить Седьмую песнь. Закрыв дверь и вернувшись к своему рабочему столу, он проработал всю ночь до пяти утра. По завершении он продиктовал заключительное слово:

Прабхупада сразу же приступил к работе над Восьмой песнью, которую начал с обращения: «Прежде всего я хочу в почтении склониться к лотосным стопам моего духовного учителя, Его Божественной Милости Шри Шримад Бхактисиддханты Сарасвати Госвами Прабхупады». Прабхупада объяснял, что в 1935 году на берегу озера Радха-кунда его духовный учитель дал ему наказ уделять больше внимания не строительству храмов, а изданию книг. Следуя этому указанию, он в 1944 году начал издавать журнал «Бэк ту Годхед», а в 1958 году приступил к переводу «Шримад-Бхагаватам». Издав три тома «Шримад-Бхагаватам» в Индии, он в августе 1965 года отправился в США.

Прабхупада говорил, что делает «Бхагаватам» доступным пониманию обыкновенных людей. Однако это вовсе не означало, что его труды не доносили до читателя глубинной сути этого произведения; наоборот, они раскрывали ее в чистом виде. Но, сохраняя дух «Бхагаватам», Прабхупада опускал все несущественное, уводящее в сторону, отбирая из комментариев предыдущих ачарьев только то, что наилучшим образом могло убедить его читателей в необходимости заниматься чистым преданным служением. В начале «Шримад-Бхагаватам» автор, Шрила Вьясадева, утверждает, что «Бхагаватам» полностью отвергает всякую религиозную деятельность, преследующую материальные цели, и говорит лишь о чистом преданном служении. Поэтому «Бхагаватам» называют зрелым плодом древа ведической мудрости. «Бхагаватам» содержит в себе самую суть духовного знания, и Шрила Прабхупада в своих переводах и комментариях старался донести до читателя его чистое учение без всяких домыслов и отклонений.

«Шримад-Бхагаватам» называет Господа Шри Кришну Верховной Личностью Бога, источником всех воплощений и причиной всех причин (кр̣шн̣ас ту бхагава̄н свайам). И на каждой странице своих комментариев Прабхупада раскрывает читателю эту истину. Хотя некоторые знатоки санскрита не соглашались с таким подчеркиванием роли Кришны, Прабхупада «кришнаизировал» санскрит отнюдь не по собственной прихоти, а строго следуя древней традиции парампары. Те университетские ученые, которые серьезно читали книги Прабхупады, в подавляющем большинстве давали высокую оценку точности, с какой Прабхупада следовал традиции. Отзывы на его книги приходили со всех концов земли.

В ведической литературе говорится о самых разных путях духовного совершенствования и видах йоги, и пока комментатор не постиг конечный вывод Вед, он легко может упустить суть учения «Бхагаватам». Комментаторы имперсоналисты неоднократно пытались найти в «Шримад-Бхагаватам» подтверждение своим домыслам о полной идентичности индивидуальной души и Всевышнего, хотя подобная мысль в корне противоречит цели этого писания. Даже среди ученых-вайшнавов Шрила Прабхупада считался выдающимся комментатором ведических писаний, ибо он находился в цепи ученической преемственности, идущей от Шри Чайтаньи Махапрабху, которого знают как патита-павану, спасителя падших. Как последователь и уполномоченный представитель Господа Чайтаньи, Шрила Прабхупада верно и безукоризненно поддерживал традицию спасения падших душ, возвращая их в изначальное состояние — сознание Кришны.

Таким образом, для Прабхупады сделать «Бхагаватам» "доступным" означало не упростить его, а сделать так, чтобы читатель осознал необходимость отречься от мира иллюзии и устремиться к вечному освобождению в сознании Кришны. Благодаря Прабхупаде духовная истина, прежде скрытая и недоступная даже практикующим йогу аскетам и ученым брахманам — знатокам санскрита, стала доступной обычному читателю. «Старое вино в новые мехи», — говорил об этом Прабхупада.

Аргументы вайшнавов против имперсонализма были вкратце изложены Мадхвачарьей и Рамануджачарьей, и впоследствии на их основе Господь Чайтанья сформулировал философию ачинтья-бхедабхеда-таттвы — «одновременного единства и различия». В каждую эпоху эти вечные истины приходилось утверждать заново, но всегда в традиционных спорах между вайшнавами и имперсоналистами обе стороны опирались на авторитет ведических писаний.

Однако современные люди настолько деградировали, что проповедник уже не может просто ссылаться на авторитет ведических писаний — этот аргумент никого не убедит. Поэтому в своих трудах Шрила Прабхупада анализирует теорию случайного происхождения жизни, теорию эволюции Дарвина и теорию химической эволюции. Его железная логика не оставляет от них камня на камне, он доказывает, что жизнь происходит из жизни, а не из мертвой материи. Одну из своих первых книг, «Легкое путешествие на другие планеты», Прабхупада посвятил «ученым мира» и даже попытался передать цитируемые в этой книге стихи из «Бхагавад-гиты» научным языком, прибегая к таким терминам, как «материя» и «антиматерия». Чтобы утвердить заключение Вед, он искусно пользовался и шастрой, и логикой.

В своих книгах Прабхупада также боролся с ложными учениями псевдо-йогов, фальшивых гуру и «воплощений», которые в Кали-югу, век лжи и лицемерия, наводнили как Индию, так и Запад. Кроме того, в своих сочинениях он подвергает критике различные политические институты, анализирует причины падения монархий и неудач демократии и объясняет, почему в разных странах мира все чаще и чаще будут устанавливаться диктаторские режимы. Политика налогового гнета, правительственная пропаганда, призывающая людей переселяться в города для работы на заводах и фабриках, отказавшись от простой сельской жизни, — все эти темы он рассматривает в свете священных писаний.

Путешествуя по миру, Шрила Прабхупада видел всю глубину деградации человеческого общества: сексуальную свободу, новомодное увлечение наркотиками, безжалостное убийство животных на бойнях и мясоедение. В одном из комментариев к «Бхагавад-гите» он особо останавливался на угрозе ядерной войны.

Беспощадно и справедливо, как и подобает настоящему ачарье, Прабхупада обличал пороки современного мира. Его бескомпромиссность подкупала. Он не был кабинетным ученым, копающимся в пыли давно забытых исторических фактов. Однако во всех его произведениях звучала смиренная просьба, обращенная к сердцу читателя. Как слуга слуги Кришны, он умолял каждого принять сознание Кришны и вернуться в свое изначальное состояние вечного бытия, исполненного блаженства и знания.

Прабхупада старался сделать свои книги практичными. Но для этого нужны были внимание и глубокая сосредоточенность. В Прабхупаде сочетались вдумчивость ученого-текстолога и практицизм трансцендентного общественного и политического реформатора. На Западе было издано огромное множество английских переводов «Бхагавад-гиты», выполненных разными учеными, но ни один из их читателей так и не стал преданным Кришны. Но благодаря «Бхагавад-гите как она есть» Прабхупады преданными становились тысячи.

Шрила Прабхупада не просто перевел важнейшие ведические тексты: он приехал на Запад, чтобы научить людей жить по Ведам. Его проповедь началась в Нью-Йорке, и там он на личном опыте узнал, как научить самых отъявленных материалистов непривязанности и преданному служению. Его книги отражали этот практический опыт, и много раз в комментариях он рассказывал о своих победах и поражениях в попытках познакомить общество материалистов с духовными принципами.

В Шестой песни «Шримад-Бхагаватам» он рассказывал историю о том, как Дакша проклял Нараду Муни. Нарада познакомил сыновей Дакши с принципами чистого сознания Кришны, и завистливый отец, сочтя Нараду своим врагом, проклял его вечно скитаться, не имея прибежища. В комментарии Шрила Прабхупада пишет, что также был проклят родителями своих учеников и поэтому, несмотря на многочисленные центры по всему миру, вынужден постоянно странствовать и проповедовать.

В Седьмой песни, комментируя рассказ о том, как демон Хираньякашипу издевался над своим сыном Прахладой, Шрила Прабхупада писал о трудностях и оскорблениях, с которыми сталкиваются преданные ИСККОН, распространяя книги среди нынешних Хираньякашипу.

Так Прабхупада наполнял свои книги личными размышлениями — размышлениями чистого преданного, всецело посвятившего тело, ум и речь служению «Бхагаватам». Шрила Прабхупада был бхагаватой, ведь слово бхагавата относится не только к повествованиям о Верховном Господе, но и к преданному Господа. Читая его книги, человек обретал вдохновение служить обоим бхагаватам — книге и преданному.

Когда ему сообщили об очередном конфликте между одним президентом храма и секретарем Джи-би-си, Шрила Прабхупада увидел в этом еще один пример того, как размолвки могут серьезно помешать его литературным трудам — самой важной части его проповеди. Поэтому он составил письмо, адресованное всем членам Руководящего совета.

Продолжая с поразительной скоростью работать над «Шримад-Бхагаватам», на Гавайях Прабхупада получил возможность приступить к написанию еще одной книги. Хаягрива, один из старших учеников Прабхупады и редактор его книг, предложил ему свою помощь в создании серии критических диалогов о западных философах. Подобный проект Прабхупада уже когда-то начинал, и помогал ему в этом его бывший секретарь, Шьямасундара. Была проделана огромная работа, но Шьямасундара перестал выполнять свои обязанности в ИСККОН и потерял все магнитные записи и уже набранные тексты интервью, плоды их совместных усилий.

Хаягрива предлагал начать заново — с Сократа и Платона. Замысел состоял в том, что Хаягрива должен излагать Прабхупаде суть философии того или иного западного мыслителя, а Прабхупада — тут же анализировать представленное учение с точки зрения Вед, выявляя его достоинства и недостатки.

Когда Прабхупада работал над диалогами в прошлый раз, и он сам, и его ученики были в восторге от этого проекта, и Прабхупада даже придумал ему название — «Диалектический спиритуализм». Но потом Шьямасундара куда-то задевал все записи и проект прекратил свое существование. Теперь же Хаягрива, бывший преподаватель английского языка в колледже и один из первых редакторов журнала «Бэк ту Годхед» в Америке, просил разрешения прилететь на Гавайи, чтобы возобновить работу над книгой по философии и провести время со Шрилой Прабхупадой.

Как и некоторые другие ученики, Хаягрива перестал строго следовать регулирующим принципам. Шриле Прабхупаде приходилось мириться с тем, что некоторые из учеников, даже дав обеты при посвящении, не справлялись с натиском чувств и сходили с пути активного преданного служения в ИСККОН. В ранние годы, когда какой-нибудь преданный уходил из Движения, и сам Прабхупада, и его последователи всякий раз испытывали сильное потрясение. Со временем подобные неприятные случаи не прекратились и происходили порой даже со старшими, доверенными учениками. Со временем Прабхупада научился мириться с этим, хотя по-прежнему каждый раз переживал так, будто потерял сына или дочь, особенно если этот ученик или ученица сделали что-то особенное для Движения. Он никогда не переставал их любить и всегда был готов принять с распростертыми объятиями.

Так было и с Хаягривой, его дорогим сыном, который впервые пришел к Шриле Прабхупаде летом 1966 года в Нью-Йорке. Он много служил ему, но в конце концов не смог следовать простым, но строгим принципам сознания Кришны. Теперь, изведав превратности материальной жизни, он собрался с духом и решил вернуться к своему любимому духовному учителю.

Прабхупада дал ему гирлянду и спросил, как поживает его семья и он сам. Затем, в присутствии других преданных, Прабхупада рассказал, как Господь послал ему Хаягриву, чтобы тот помог ему распространить Движение сознания Кришны по всему миру.

Хаягрива сказал, что никогда, ни на один день, не забывал Прабхупаду.

— И я тоже никогда не забывал о тебе, — ответил Прабхупада. — Я думал: «Неужели Хаягрива ушел?». Так я думал...

Голос Прабхупады дрогнул, и глаза наполнились слезами. Он не мог больше говорить и попросил всех покинуть комнату.

Прабхупада ежедневно стал беседовать с Хаягривой, иногда проводя с ним по два-три часа. Теперь «Диалектический спиритуализм» снова был в работе, двигаясь параллельно с Восьмой песнью «Шримад-Бхагаватам», и Хаягрива вновь вернулся в свое изначальное положение — к лотосным стопам Шрилы Прабхупады.

В телеграмме Мадхудвиша объявлял о своей отставке с поста члена Джи-би-си. Он не хотел бросать преданное служение, но чувствовал, что по причине духовной слабости вынужден отойти от руководства. Телеграмма не содержала никаких подробностей, но до Прабхупады дошли слухи, что Мадхудвиша вступил в связь с какой-то женщиной и ушел из храма. Прабхупада сказал, что именно такой аргумент выдвигают его духовные братья, выступая против того, чтобы жители Запада становились санньяси, — они не могут строго следовать своим обетам. Он сказал, что один его духовный брат из Германии тоже вызвал раскол своими любовными похождениями.

— Что я могу поделать? — с горечью произнес Прабхупада. — Мне приходится иметь дело с людьми третьего класса — глупцами и негодяями. Дела идут только по милости Кришны.

Прабхупада послал ответную телеграмму, в которой просил Мадхудвишу приехать и поговорить с ним. Хотя он сдерживал эмоции, преданные видели, что их духовный учитель расстроен. Это был еще один пример сильной отеческой любви Прабхупады к ученику, своему духовному сыну, который делал столько всего ценного и которого он годами терпеливо обучал. И снова возможность освободить Прабхупаду от руководства показалась сомнительной.

Шрила Прабхупада говорил, что пытается задействовать в распространении сознания Кришны всех, в том числе и глупцов, и негодяев. Ему не удалось найти себе строгих последователей — что ж поделаешь? Если преданному оказалось не под силу хранить обет санньясы, говорил Прабхупада, он может стать грихастхой. Но никто не должен уходить. Хари-шаури вспомнил историю из «Чайтанья-чаритамриты» о Господе Чайтанье и Чхоте Харидасе. Из этой истории, сказал он, следует, что падшему санньяси очень трудно вновь обрести милость Господа Чайтаньи.

— Падшего санньяси, — ответил Прабхупада, — называют ван-таши, тем, кто ест собственную блевотину.

— Так если они опять станут грихастхами, как им обрести милость Господа Чайтаньи? — спросил Хари-шаури.

— Если духовный учитель дает им такую возможность, — ответил Прабхупада, — Кришна согласится. В будущем такой человек снова сможет стать санньяси.

Подобное уже происходило раньше, и Прабхупада упомянул несколько случаев, когда он просил падших санньяси жениться и продолжать служение.

— Конечно, это позор, — сказал он, — но что поделаешь? Мои духовные братья и санньяси в Индии критикуют меня за то, что я посвящаю западных людей в брахманы и санньяси, устанавливаю на Западе Божества и позволяю женщинам жить в храмах. Но благодаря этому я распространяю сознание Кришны, а они, при всей своей строгости, ничего не делают. Если я буду таким разборчивым, то опять окажусь один, снова стану мышью*.

* - Намек на историю, в которой мышь по благословению мудреца превращалась во всё более крупных животных и в конце концов, став тигром, попыталась съесть самого мудреца, после чего он превратил ее обратно в мышь. — Примеч ред.

— Похоже, — сказал Хари-шаури, — сменится несколько поколений, прежде чем мы сможем очиститься.

— Если человек искренен, — ответил Прабхупада, — он может очиститься даже за одну жизнь.

В тот вечер Прабхупада готовился провести за переводом всю ночь, но мысли о Мадхудвише по-прежнему не шли у него из головы. Несмотря на это, он все-таки приступил к новой главе, под названием «Слон Гаджендра попадает в беду». В этой главе говорилось о царе слонов, Гаджендре, обитавшем на райских планетах. Однажды Гаджендра со своими женами купался в реке, как вдруг на него напал крокодил. Крокодил сомкнул челюсти на ноге Гаджендры, и тот, хотя был очень силен, никак не мог освободиться от цепкой хватки крокодила, пока находился в воде.

— Слон, — диктовал Прабхупада, — из-за того, что ему долгие годы пришлось сражаться в воде, начал терять силы: его чувства, ум и тело становились все слабее. А у крокодила, обитателя водной стихии, напротив, бодрость и сила только прибывали.

— Я могу работать очень быстро, — говорил Прабхупада, — но мне нужно думать, как преподнести это простым людям.

Как было донести до людей важность этого события, произошедшего миллионы лет назад с двумя животными на какой-то райской планете? Как рассказать об этом случае просто и понятно, как ухватить суть многозначных санскритских слов и вычленить главное в комментариях ачарьев парампары, таких как Вишванатха Чакраварти, Санатана Госвами и Бхактисиддханта Сарасвати? В тиши и уединении своей комнаты Шрила Прабхупада начал диктовать свой комментарий.

«Сражаясь друг с другом, слон и крокодил находились в неравном положении. Хотя слон был чрезвычайно силен, он попал в чуждую ему среду — в воду. В течение тысячи лет этой схватки он не получал пищи, и потому физические силы его иссякали, а ум и чувства притуплялись. Крокодил же, наоборот, не испытывал никаких трудностей. Вода — естественная среда его обитания. Он получал в ней достаточно пищи, и потому ум и чувства его были активны и бодры. Таким образом, слон постепенно слабел, а крокодил становился все сильнее.

Из этого мы можем извлечь хороший урок: в нашей борьбе с майей мы должны избегать положения, при котором не сможем сохранить должный энтузиазм и силы. Общество сознания Кришны, по сути дела, объявило войну иллюзии, под влиянием которой живые существа деградируют, забыв о подлинных ценностях человеческой цивилизации. Воины Общества сознания Кришны должны всегда быть полными сил, бодрости и энтузиазма. А для этого они должны жить в естественных для себя условиях».

— Условия эти не для всех одинаковы, — продолжал Прабхупада, — то, что естественно для одного, неестественно для другого, поэтому существуют разные категории варнашрамы — брахманы, кшатрии, вайшьи, шудры, а также брахмачари, грихастхи, ванапрастхи и санньяси. Что касается нынешней эпохи, Кали-юги, то сейчас людям не рекомендуется принимать санньясу...

«Санньясу в наш век запрещено принимать потому, что люди недостаточно сильны. Шри Чайтанья Махапрабху показал миру, что санньяси можно стать даже в двадцать четыре года. Однако даже Ему Сарвабхаума Бхаттачарья посоветовал быть крайне осторожным, ибо далеко не всякий может хранить обеты санньяси в столь раннем возрасте. Ради расширения проповеднической миссии мы разрешаем молодым людям давать обет отречения от мира, но опыт показывает, что они не созрели для санньясы.

Конечно, если человек считает, что не готов к санньясе, в этом нет ничего дурного. Тот, кого беспокоит половое желание, должен принять тот уклад жизни, в котором половые отношения разрешены: ему следует вести семейную жизнь. Если мы ослабли, занимая некое положение, это еще не значит, что нужно совсем перестать бороться с крокодилом майи. Нужно просто найти прибежище в сени лотосных стоп Кришны, как это сделал Гаджендра. При этом человек может оставаться грихастхой и вести семейную жизнь, если она удовлетворяет его желания.

Главное, не отказываться от борьбы. Шри Чайтанья Махапрабху поэтому советовал: стха̄не стхита̄х̣ ш́рути-гата̄м̇ тану-ва̄н̇-манобхих̣. Каждый может оставаться в том ашраме, который ему наиболее подходит; вовсе не обязательно принимать санньясу. Если человека обуревают половые желания, он может вступить в грихастха-ашрам и вести семейную жизнь, но надо продолжать борьбу. Если человек принимает санньясу преждевременно, не достигнув трансцендентного состояния, санньяса ему ничего не даст. Если человек не готов стать санньяси, ему лучше жить в грихастха-ашраме и в полную силу продолжать бороться с майей. Самое важное — не отказываться от борьбы и не покидать поля боя».

Впрямую столкнувшись с силами иллюзии, Шрила Прабхупада теперь делился своими размышлениями. Он взял этот случай с Мадхудвишей и, убрав из него все частности, все сиюминутное, превратил в непреходящее наставление для всего мира.

Прабхупада считал своим долгом укрепить учеников, защитить их от падения. Даже если они вступали в грихастха-ашрам, крокодил чувственных наслаждений по-прежнему оставался очень силен. Недозволенные половые отношения — «хроническая болезнь» всех жителей Запада. Европейцы и американцы воспитывались в атмосфере этих отношений и находились от них в сильной зависимости, а общество лишь содействовало этому. Изменить их привычки было чрезвычайно сложно. Именно поэтому помимо литературных трудов Прабхупаде приходилось постоянно путешествовать и проповедовать: он должен был поддерживать учеников и делать из них сильных проповедников.

Когда-то Прабхупада оставил свою литературную деятельность в храме Радха-Дамодары во Вриндаване ради того, чтобы проповедовать на Западе, и теперь он мог точно так же покинуть писательское затворничество на Гавайских островах для того, чтобы снова отдаться проповеднической деятельности. В любом случае он был готов продолжать писать везде, куда бы ни приехал. С самого начала он планировал пробыть на Гавайях только месяц, а не оставаться там навсегда. Его ученикам необходимо было видеть его, ибо он вселял в них силы и вдохновлял на служение, и он собирался делать это до последнего вздоха.

Сначала Прабхупада хотел посетить центр ИСККОН в Лос-Анджелесе. Теперь это была большая, процветающая коммуна преданных. Он увидит их новую храмовую комнату с мраморными арками и галереей великолепной трансцендентной живописи, будет присутствовать на пышном богослужении в честь Божеств Рукмини-Дваракадхиши, осмотрит студию звукозаписи «Золотая аватара», оборудованную по последнему слову техники, и музей «Фэйт»*, где были выставлены диорамы, наглядно иллюстрирующие учение «Бхагавад-гиты». Он будет сидеть в саду и слушать книгу «Кришна», гулять по венецианскому пляжу с доктором Сварупой Дамодарой и обсуждать с ним научные теории. И безусловно, он даст новый импульс уже и без того мощному движению распространения книг. Однажды, сидя в машине, он сказал: «В течение следующих десяти тысяч лет мои книги будут сводом законов, по которым будет жить все человечество».

* - FATE (англ.), от First American Transcendental Exibition, «Первая американская трансцендентная выставка». — Примеч. ред.

Затем он остановится на несколько дней в Детройте, в особняке, который приобрел около года назад. Там он посмотрит, как преданные заботятся об этом сказочном подарке Кришны, и расскажет им, как сделать из этого храма настоящий образец сознания Кришны, всем на загляденье. Самому Прабхупаде было всё равно — жить в особняке или где-то еще. Постоянно путешествовать было трудно, независимо от того, где он останавливался. Особняки, богатство, американские деньги и опыт — все это нужно было лишь для удовлетворения Кришны.

Из Детройта Прабхупада поедет в Торонто, где год назад он вдохновил преданных и индийскую общину купить в городе большое церковное здание. Теперь, в последние месяцы, они приобрели это здание и ожидали приезда Прабхупады.

Он также поедет в Новый Вриндаван, где преданные уже два года с нетерпением ждут его возвращения. Они хотят, чтобы он сел на новую огромную вьяса-асану, которую они для него вырезали, полюбовался Божествами — Радха-Вриндавана-Чандрой — и посмотрел на дворец, который они для него возводят. Преданные снова хотят увидеть его вместе с Киртананандой Свами, его дорогим учеником. Он будет пить молоко коров Нового Вриндавана и рассказывать преданным о варнашрама-дхарме. Он будет превозносить простую жизнь и безжалостно критиковать безумие урбанизированной индустриальной цивилизации.

4 июля 1976 года, на двухсотлетие независимости Соединенных Штатов, Шрила Прабхупада окажется в храме ИСККОН в Вашингтоне, где ему предстоит вести киртан у мемориалов перед миллионами людей; и там же, в Вашингтоне, 6 июля он отметит десятилетнюю годовщину образования ИСККОН.

Затем он поедет в Нью-Йорк на первую полномасштабную Ратха-ятру в этом городе. Он остановится в недавно приобретенном «небоскребе» ИСККОН — двенадцатиэтажном здании в центре Манхэттена.

Шрила Прабхупада иногда говорил, что больше всего на свете опасается раздоров между учениками, которые могут расколоть его Движение. Поэтому он и путешествовал — чтобы, пользуясь своим огромным влиянием, устранять разобщенность. Он видел, что даже те, кого он наделял большой ответственностью, могут снова пасть жертвой чувственных наслаждений. Но видел он и другое: когда он был рядом, ученики становились сильнее.

Он провозглашал зависимость людей от Господа Кришны, Верховной Личности Бога, и решительно восставал против всеобщего разложения, царящего в современном мире. Америка, отмечавшая двухсотлетний юбилей, уходила все дальше от сознания Бога, но ИСККОН Шрилы Прабхупады был юн и полон жизни, неся жителям Америки и всего мира чистое сознание Кришны. Прабхупаде очень понравилась обложка последнего номера «Бэк ту Годхед», на которой был запечатлен преданный, поющий «Харе Кришна» на фоне красно-бело-синего выставочного стенда, посвященного двухсотлетию независимости. Заголовок гласил: «Провозглашение нашей зависимости от Бога».

Прабхупада был полностью уверен в конечной победе движения санкиртаны Господа Чайтаньи. Несмотря на свой преклонный возраст — восемьдесят лет, — он был старшим и самым сильным преданным. Приезжая в очередной город, он приносил с собой жизнь и силу. Поэтому он продолжал путешествовать.
 

Нью-Йорк
9 июля 1976 года

Джаянанда вел машину. В машине, кроме Прабхупады, сидели Тамала Кришна Госвами и Рамешвара Свами. Они встретили Шрилу Прабхупаду и Хари-шаури в аэропорту Ла-Гуардия. Когда машина приближалась к Манхэттену, Прабхупада спросил:
— Ну как, у вас все в порядке?

Тамала Кришна ответил, что все еще только начинается. Преданные переезжают в двенадцатиэтажное здание на Манхэттене и завершают приготовления к Ратха-ятре.

— Вы увидите: работа кипит, — добавил он.

— Да, — ответил Шрила Прабхупада, — постарайтесь организовать все как следует. Кришна дает нам все. Мы ни в чем не испытываем недостатка. Если мы будем трудиться искренне, с чистым сердцем, Кришна даст нам разум и все остальное. Его милостью можно достичь всего. Это Кришна — Он может дать вам все.

Когда их автомобиль подъехал к Бруклинскому мосту, Шрила Прабхупада спросил:
— Это Бруклинский мост, не правда ли? Когда-то я приходил сюда и сидел там внизу.

— У воды? — спросил Тамала Кришна. Они очень любили слушать рассказы о том, как Шрила Прабхупада когда-то был в Нью-Йорке совсем один.

— Да, прямо у реки, — сказал Прабхупада. — Я жил тогда на Бауэри. Это совсем рядом. Вот я и приходил сюда, гулял, сидел под мостом и думал: «Когда же я вернусь в Индию?».

Он засмеялся. Он расспрашивал их о других местах, как расспрашивают о старых друзьях, — о станции метро «Фултон-стрит» и о Чамберз-стрит.

Тамала Кришна рассказал Шриле Прабхупаде, что новый центр ИСККОН расположен недалеко от Эмпаир-Стейт-Билдинг и из окон его комнаты на одиннадцатом этаже открывается прекрасный вид на это сооружение.

— Наше здание, — сказал Тамала Кришна, — находится в самом центре района театров, ресторанов и всевозможных увеселительных заведений.

— В Нью-Йорке, — сказал Прабхупада, — я чувствую себя в каком-то смысле как дома, потому что впервые я приехал именно сюда. Я бродил по его улицам и безвыездно жил здесь с сентября 1965 по июль 1967 года.

— Сегодня утром Тамала Кришна Махараджа читал лекцию, — сказал Рамешвара Свами. — Он говорил, что мы еще не понимаем до конца, как повезло этому городу — ведь вы приехали именно сюда.

— Да, когда я решил, что поеду за границу, — сказал Прабхупада, — я не собирался ехать в Лондон, я хотел приехать именно сюда. Обычно все едут в Лондон, но я подумал: «Нет, я поеду в Нью-Йорк».

— В ногу со временем, — заметил Тамала Кришна.

— Ну уж не знаю, — рассмеялся Прабхупада. — Это Кришна подсказал мне. Я мог бы поехать и в Лондон. Лондон ближе. Но я подумал: «Нет, я поеду в Нью-Йорк». Иногда мне даже снилось, что я в Нью-Йорке.

Они проезжали манхэттенские кварталы, и Шрила Прабхупада вспоминал былые времена. Он упомянул о студии йоги доктора Мишры, о своей комнате в доме номер 100 на 72-й Западной улице, где у него украли магнитофон и пишущую машинку, и об универсаме в Вест-Энде, где он покупал фрукты.

— Мне кажется, что я иногда забредал в этот район, — сказал Прабхупада, глядя в окно, — просто так, безо всякой цели. Да, просто гуляя по Второй авеню.

Выражая признательность своему старшему ученику, который уверенно и молчаливо вел машину, Прабхупада сказал:
— Наш Джаянанда водил такси и повторял «Харе Кришна» и однажды принес мне пять тысяч долларов. Мы напечатали на эти деньги «Бхагавад-гиту». По-моему, в издательстве Макмиллана.

— После этого вы назначили его ответственным за распространение тиража «Учения Шри Чайтаньи», — сказал Тамала Кришна. — Я помню.

— Правда, продал я не слишком много, — сказал Джаянанда.

Прабхупада рассмеялся. Джаянанда хранил молчание, внимательно следя за дорогой.

— Я подумал, что именно ему лучше всего быть вашим водителем, — сказал Тамала Кришна.

— Он повторял мантру за рулем, — сказал Прабхупада. — Очень хороший парень.

Машина петляла по Манхэттену. Вдруг какой-то таксист что-то крикнул им вдогонку.

— Что он говорит? — спросил Прабхупада.

— Он говорит, что у вас хорошая машина, — ответил Тамала Кришна. — Это хорошо, что им нравится.

Прабхупада засмеялся:
— Предложи ему: «Почему бы тебе не прийти к нам? Зачем ты водишь такси? Приходи к нам».

— Это фордовская версия «кадиллака», — сказал Рамешвара. — Они не могут понять, почему мы разъезжаем на таких машинах: мы-то сами говорим, что не гонимся за материальными благами.

— Они считают, что мы зря критикуем, — сказал Прабхупада. — Но нам требуется всё. Когда человек жив, то его украшения, красивая одежда и тому подобное — все это имеет смысл. Но когда он умирает, все становится бесполезно. Так и мы мертвы без духовного сознания. Мы мертвы, ибо тело мертво. Тело живет лишь благодаря присутствию души. Главное — это душа. Если вы как следует заботитесь только о теле, значит, вы украшаете труп. Какой в этом смысл? Понимаете?

Тело имеет значение, лишь поскольку в нем есть душа. Если украшать живое тело, то любой это оценит. Но если вы станете наряжать труп, все скажут: «Что за дурак!» Лишенная духовного знания, эта мертвая цивилизация построена на телесных представлениях о жизни. Это абсурд. Мы не должны с этим мириться. Встаньте на путь сознания Кришны — и все обретает ценность. Если к единице добавить ноль, получится десять. Добавьте еще ноль — получится сто. Но без единицы это просто нули. Пустое место.

— Эта «единица» — Кришна, — сказал Тамала Кришна.

— И представитель Кришны, — добавил Рамешвара.

Когда они доехали до Пятьдесят пятой улицы, преданные показали Прабхупаде на здание ИСККОН, по боковой стене которого сверху вниз шли золотые буквы — «Харе Кришна». На фасаде развевалось желтое полотнище с изображением преданного Господа Чайтаньи. Над тротуаром нависал тент с броской надписью: «Центр „Харе Кришна“». Увидев машину с Прабхупадой, сотни преданных, собравшихся у входа, начали скандировать его имя.

Это была самая большая встреча преданных ИСККОН после фестиваля в Маяпуре. Многие приехали в Нью-Йорк издалека, только чтобы увидеть Шрилу Прабхупаду; в здании разместилось свыше шестисот преданных. Киртан был оглушительный. Прабхупада, довольный, стоял возле Божеств Радхи-Говинды. На третьем алтаре поставили картину, изображающую Господа Джаганнатху, Балараму и Субхадру. Прабхупада сказал, что ему не терпится увидеть Их во время Ратха-ятры.

Когда Прабхупада сел на большую зеленую вьяса-асану, он некоторое время не мог говорить от переполнявших его чувств.

— Прежде всего я должен поблагодарить всех вас за то, что вы привезли меня в новый храм, — начал он. — Потому что, когда я впервые приехал сюда, я хотел открыть здесь, в Нью-Йорке, храм, и я стал думать, как это сделать.

Он рассказал о своих первых беспомощных попытках купить небольшое здание на Манхэттене — как из этого ничего не вышло, поскольку он не достал денег.

— Мне негде было жить, — продолжал он. — Что уж говорить о храме, если у меня не было даже крыши над головой. Тогда я подумал, что, наверное, нужно возвращаться в Индию. Почти каждую неделю я ходил в пароходную компанию. Это долгая история, как я приехал сюда с намерением открыть храм в Нью-Йорке. Но в то время, десять лет назад, в 1965 году, это было невозможно. И вот по милости Кришны и по милости моего Гуру Махараджи вам удалось приобрести такое чудесное здание. Поэтому я должен от всей души поблагодарить вас за то, что вы открыли этот храм.

Позже в своей лекции Прабхупада особо остановился на том, как гуру и Кришна спасают обусловленные души от вечных страданий в материальном мире.

— Не упустите эту возможность, — сказал он. — Не будьте глупцами, не дайте сбить себя с толку так называемым ученым, философам или политикам. Встаньте на путь сознания Кришны. А это возможно только по милости гуру и Кришны, гуру-кр̣шн̣а-кр̣па̄йа. По милости гуру и по милости Кришны вы можете достичь полного успеха. Таков секрет.

Итак, мы проводим эту гуру-пуджу не ради самовосхваления. Это авторитетная традиция. Вы каждый день поете: гуру-мукха-падма-ва̄кйа читтете корийа аикйа*. Честно скажу вам: тем небольшим успехом в распространении Движения сознания Кришны, которого мне удалось достичь, я обязан лишь тому, что просто верил в слова моего Гуру Махараджи. Продолжайте и вы в том же духе. Тогда успех нам гарантирован. Большое вам спасибо.

После лекции Шрила Прабхупада обошел все двенадцатиэтажное здание. Он был немногословен, но одобрил почти все, что увидел. Было видно, что ученики, управляя зданием от его имени, делают все как следует. Его апартаменты с отдельными гостиной и спальней были очень хорошо обставлены.

— Так что, мне снова остаться в Нью-Йорке? — спросил он, усевшись за письменный стол.

Ади-Кешава Свами, президент храма, сказал:
— Вы вернулись с триумфом, Шрила Прабхупада.

— Да, — ответил Прабхупада, — у меня такое же ощущение.

Преданные жаждали продемонстрировать Прабхупаде все достоинства его квартиры: удобные комнаты, вид из окна и относительную тишину.

— Это очень спокойное место для переводов, — сказал Рамешвара Свами.

— О, да, — ответил Шрила Прабхупада. — Когда ушел мой Гуру Махараджа, я остался один. Но он послал мне столько гуру, которые обо мне заботятся. Вы представители моего Гуру Махараджи.

— Мы гуру-дасы, — сказал кто-то из преданных.

— Вы заботитесь обо мне, — продолжал Прабхупада, — и я вам очень обязан. Иногда я вспоминаю свое детство. Отец очень, очень меня баловал. Я писал об этом в книге. Хотя мой отец был не очень богат, он давал мне все, чего я хотел. Он никогда меня не наказывал и любил всем сердцем. Затем, разумеется, у меня появились друзья, я женился. По милости Кришны все меня любили. И я приехал в эту чужую страну — один, не имея ни друзей, ни знакомых. Но Кришна послал мне множество отцов, которые меня любят. В этом смысле мне очень повезло. Теперь, под конец, если я и живу спокойно, то это величайшая милость Кришны. Все возможно по Его милости. Итак, мы должны держаться за лотосные стопы Кришны. Тогда все возможно.

Однажды утром Прабхупада отправился туда, где строились колесницы. Джаянанда со своей командой показал ему усовершенствованную конструкцию гигантских колес. Джаянанда, неизлечимо больной лейкемией, целиком погрузился в служение, за которое его так любили и Прабхупада, и все преданные: организацию Ратха-ятры и руководство строительством колесниц.

Прабхупада ездил на утренние прогулки в Центральный парк. Проходя по знакомым местам, он вспоминал прежние времена — 1965-й, 1966-й годы. Однажды утром с ним в машине ехал Киртанананда Свами.

— Самые лучшие воспоминания у меня именно о тех, первых днях, — сказал он. — Особенно об утренних лекциях, Шрила Прабхупада, когда вы сидели за письменным столиком. Солнце еще только вставало, и вы говорили около часа.

— Да, — ответил Прабхупада, — там были только Хаягрива, ты и...

Прабхупада и Киртанананда вспомнили других первых преданных: Умапати, Карла Йоргенса. Джима Грина, Рая-Раму, Сатсварупу, Брахмананду.

В то время, — сказал Прабхупада, — Киртанананда Махараджа съедал одно чапати.

— И всё? — удивился Тамала Кришна.

— Я предлагал ему, — ответил Прабхупада, — но он брал только одну-две, не больше. Позднее он стал съедать их по дюжине. А тот парень, Стрьядхиша, съедал как минимум двадцать чапати. Я говорил ему: «Стрьядхиша, дать еще?» «Да», — отвечал он. Я давал ему четыре штуки. Он съедал и их. А потом еще четыре.

— В первое время, — сказал Киртанананда, — мы все ели с подноса Прабхупады. Тогда был только один поднос с прасадом. Прабхупада каждому давал понемногу, и все были довольны.

— Я оставлял немного про запас, — добавил Прабхупада. — Когда кто-нибудь приходил, я его угощал.

— После лекции, — вспоминал Киртанананда, — вы всегда раздавали прасад. После киртана и лекции.

— Да, — сказал Прабхупада. — Я хлопал в ладоши. На встречах я всегда собирал не меньше шести и не больше двадцати долларов. Три раза в неделю.

Хотя Прабхупада радовался, что времена, когда ему приходилось бороться за выживание, давно позади, воспоминания о тех днях вызывали в нем особенные, сладостные чувства. Настроение тех первых дней, когда, предоставленный сам себе, он чувствовал себя беспомощным и полностью полагался на Кришну, сменялось в нем удовлетворением, которое он испытывал сейчас, окруженный сотнями верных учеников, и порой оба настроения смешивались. Сейчас, вспоминая былые дни, он претворял в жизнь те изначальные цели, ради которых основывал ИСККОН в Нью-Йорке, «маяк всемирной проповеди».

Однажды вечером преданные рассказали Шриле Прабхупаде о тех ужасах, которые творятся в городе. Они поведали о проституции, порнографии, о царящих в городе жестокости и насилии, об извращенных гастрономических прихотях любителей полакомиться плотью (в том числе плотью человеческих эмбрионов).

— Это значит, — сказал Прабхупада, — что мы и в самом деле проповедуем животным.

Однажды вечером на крыше Рамешвара Свами попросил Шрилу Прабхупаду раскрыть свой план, как обратить весь мир в сознание Кришны. Прабхупада молчал.

— Нет, — наконец сказал он. — Если я расскажу о своих планах, они могут не осуществиться.

У него есть план, сказал он, но ученики к нему еще не готовы.

Прабхупада присоединился к процессии на Тридцать четвертой улице. Как только он подошел, чтобы взойти на колесницу Субхадры, преданные толпой окружили его, а полицейские и зрители застыли, пораженные их искренним преклонением перед представителем Кришны. Хотя сокровенный смысл Ратха-ятры состоит в желании гопи вернуть Кришну во Вриндаван, главной причиной ликования преданных было возвращение в Нью-Йорк Шрилы Прабхупады.

Праздник стал достойной кульминацией десятилетия проповеднической деятельности Шрилы Прабхупады в Нью-Йорке. Когда он впервые приехал сюда, у него не было ни денег, ни своего угла, ни места, где он мог бы собирать людей и рассказывать им о Кришне. А сейчас, восседая на колеснице, он ехал по фешенебельной Пятой авеню в процессии Ратха-ятры, и у его Божеств, Радхи-Говинды, был Свой собственный небоскреб. В 1965 году он был один, а теперь с ним было шестьсот учеников, громко поющих святые имена Господа и несущих благо миллионам обусловленных душ.

Джаянанда шел перед колесницей Субхадры и направлял ее с помощью рулевого рычага. Удобно расположившись наверху, Прабхупада время от времени с любовью смотрел на своего ученика, который, держа левой рукой руль, а правую подняв вверх, громко радовался Ратха-ятре и вдохновлял остальных тянуть за канаты и петь «Харе Кришна».

Когда процессия прибыла в Вашингтон-сквер-парк, он был запружен народом. Там соорудили временные подмостки, где разместились Шрила Прабхупада и Божества. Киртанананда Свами представил Шрилу Прабхупаду всем собравшимся, и Прабхупада поднялся, чтобы произнести речь.

Начав с объяснения смысла Ратха-ятры. Шрила Прабхупада рассказал историю о том, как две тысячи лет назад по просьбе царя Ориссы были вырезаны Божества Джаганнатхи. Божества остались незавершенными, поскольку царь раньше срока побеспокоил скульптора и тот ушел. Но царь решил: «Я все равно буду поклоняться этим Божествам».

— Итак, преданный что-то предлагает, — продолжал Прабхупада, — а Кришна принимает... если это предложено с любовью и преданностью. Он говорит в «Бхагавад-гите»: патрам̇ пушпам̇ пхалам̇ тойам̇ йо ме бхактйа̄ прайаччхати . Кришна говорит, что, если кто-то предлагает Ему с любовью и преданностью маленький цветок, немного воды или небольшой плод... «Я съем, Я приму это».

Это значит, что даже самый бедный человек в мире может поклоняться Богу. Нет никаких препятствий — ахаитукй апратихата̄. Никакие материальные обстоятельства не могут помешать преданному служению. Нет никаких ограничений по касте, вероисповеданию, месту жительства или национальности. Каждый может поклоняться Верховной Личности Бога в соответствии со своими возможностями.

Наше Движение сознания Кришны учит людей тому, как поклоняться Верховной Личности Бога. Такова наша миссия, поскольку, не имея отношений с Богом, не восстановив нашей вечной связи с Ним, мы не можем быть счастливы.

Все живые существа, объяснял Прабхупада, — дети верховного отца, Кришны, Бога. Но лишь в человеческом теле мы можем понять свои отношения с Ним. Если человек неправильно распорядится своей жизнью и не поймёт своих обязанностей перед Кришной, жизнь его пройдет впустую.

— Поэтому, пожалуйста, не воспринимайте Движение сознания Кришны как некую сектантскую организацию. Мы проповедуем науку о Боге. Попытайтесь понять эту науку. Вы можете просто поверить нам, а можете попытаться постичь это знание с помощью философии и науки. У нас очень много книг. Пожалуйста, воспользуйтесь теми возможностями, которые дает наше Движение, — именно для этого мы распространяем столько книг. Попытайтесь вдумчиво и спокойно разобраться, что представляет собой это Движение. В этом наша единственная миссия. Большое спасибо.

Когда Прабхупада уехал в храм, на площади начали раздавать прасад, а актеры, которые должны были разыгрывать спектакль «Кали и его жена Грех», приготовились к выходу.

Вечером             о         шествии     и       празднике       сообщили все     крупнейшие
телекомпании, а утром вышли газеты с фотографиями и репортажами. Больше всего Прабхупаде понравился разворот в «Нью-Йорк дейли ньюс», где несколько фотографий было помещено под шапкой: «Пятая авеню, на которой Восток встречается с Западом».

— Пошлите эту статью во все храмы, — сказал Прабхупада. — Отправьте ее Индире Ганди. Заголовок просто замечательный. Они уловили самую суть. «Восток встречается с Западом». Как я всегда говорил, хромой встречается со слепым. Вместе они могут все, а поодиночке — ничего. Один — хромой, а другой — слепой. Но если они объединятся — индийская культура и американские деньги, — то смогут спасти весь мир.

Прабхупаде вслух прочитали статью из «Нью-Йорк таимс», где рассказывалось о том, что в шествии участвовали сотни индийцев, «которые радовались, видя, что сохранить свою веру можно даже в Нью-Йорке». В статье приводились слова «одного индийского иммигранта», который сказал: «Мы любим Нью-Йорк, Америку. Это самое прекрасное место в мире. Никакая другая страна не позволила бы нам так свободно отмечать наши праздники».

— Так оно и есть, — сказал Прабхупада, — я всегда это говорил. «Таимс» первой написала о моей деятельности, когда я стал петь в Томпкинс-скверпарк.

На площади, где проходил праздник, преданные накормили прасадом семь тысяч человек. И даже поздно вечером, когда они вместе со своими колесницами возвращались назад, сотни людей следовали за ними, распевая мантру. Преданные уже обсуждали, что нужно сделать, чтобы в следующем году праздник получился еще лучше. Было бы неплохо отвести места представителям прессы, а Прабхупада предложил снять небольшой домик в центре города, назвав его Гундича*. Господь Джаганнатха мог бы находиться там целую неделю. Затем преданные смогут устроить еще одно шествие — праздник возвращения Господа Джаганнатхи в храм на Пятьдесят пятой улице.

— Вчера, — рассказывал Тамала Кришна Госвами, — мы весь вечер убирали площадки в парке. И одна женщина, которая живет по соседству, подошла к нам и сказала: «За все время, что я здесь живу, я еще ни разу не видела такого замечательного праздника». А директор парка в интервью телекомпании Си-би-эс говорил: «Мы гордимся тем, что этот парк был основан сотни лет назад, когда Америка была религиозной страной, и что духовная жизнь в Вашингтон-сквер парк продолжается до сих пор».

— Так, может быть, стоит попросить мэра построить там для нас храм? — сказал Прабхупада.

Преданные рассмеялись. Но Прабхупада говорил вполне серьезно.

Однако Прабхупада не был слугой Джи-би-си, он был слугой Кришны. У него уже были куплены билеты на самолет, и потому он решил продолжать путешествие.

Утром в день его отъезда несколько преданных пришли к нему, чтобы в последний раз попытаться уговорить его остаться с ними. Прабхупада ничего не ответил, хотя было ясно, что он не изменил своих намерений. Слуги паковали его чемоданы, все было готово к отъезду. Тем не менее, даже когда он уже вышел из комнаты и направлялся к лифту, несколько человек продолжали идти за ним, умоляя его не уезжать.

— Ну, пожалуйста, Прабхупада, — говорил Рамешвара Свами. — останьтесь.

До этого момента, несмотря на физическую слабость и мольбы учеников. Шрила Прабхупада находился в веселом расположении духа. Но теперь его лицо изменилось.

— Не уезжайте, — произнес один из преданных. Другой добавил: — Останьтесь и отдохните.

Прабхупада обернулся. Взгляд у него был совершенно отрешенный. Больше, чем когда-либо, он показался им пришельцем из другого мира.

— Я хочу, чтобы Кришна благословил меня, дав возможность сражаться за Него до последнего вздоха, — сказал он, — подобно Арджуне.

Все молчали. Этот великий завет запал им в душу. На первом этаже двери лифта открылись, и сотни преданных, ожидавших Шрилу Прабхупаду, радостно приветствовали его, провожая к машине.

По дороге в аэропорт преданные снова разговорились о пороках Кали-юги.

— Но вы должны продолжать проповедь, — посоветовал им Прабхупада. — Попытайтесь спасти этих людей.