ГЛАВА 38

С 1965 по 1970 год Шрила Прабхупада сосредоточил свое внимание главным образом на упрочении позиций Движения сознания Кришны в Америке. Он рассчитывал, что если американцы примут сознание Кришны, то за ними последует весь мир. Проповедовать на английском он начал еще в Индии, но почти тридцать лет борьбы, в которой ему мало кто помогал, убедили его в том, что индийцы либо слишком поглощены политикой, либо слишком невежественны и ничего толком не знают о своем духовном наследии, либо слишком задавлены бедностью, чтобы всерьез отнестись к сознанию Кришны. Поэтому в Индии он так и не добился успеха.

Успех пришел к нему в Соединенных Штатах. Было очевидно, что Америка — самое благоприятное место для распространения сознания Кришны. И все же Прабхупада находил, что Запад бескультурен и нецивилизован. Если где-то и сохранились следы цивилизации, так это в Индии — сердце изначальной ведической культуры.

Многочисленными поездками, которые Прабхупада совершил до середины 1971 года, и проповеднической деятельностью в разных частях света он дал понять, что намерен распространить Движение сознания Кришны не только в США, но и по всему миру, и особенно в Индии. Шрила Прабхупада придавал одинаковое значение проповеднической деятельности в Америке, в Англии и в Индии, но в Англии и США проповедь шла хорошо и без его непосредственного руководства. Его американские ученики были в состоянии сами продолжать начатое им дело.

Однако в Индии Прабхупада не мог позволить своим ученикам руководить ИСККОН. Он видел, как часто и легко индийцы обманывают их. Половина всей работы ИСККОН в Индии пошла прахом, говорил он, потому что его учеников то и дело обманывали. Если бы программу в пандале устраивали они, им пришлось бы заплатить в несколько раз больше настоящей цены. В Индии ИСККОН мог развиваться нормально только под личным руководством Прабхупады.

Начиная с 1970 года Прабхупада с небольшой группой своих американских учеников ездил по Индии как идеальный санньяси, открывая для ИСККОН новые обширные сферы деятельности. Теперь он хотел построить в Индии три больших храма — один во Вриндаване, другой в Майяпуре, а третий в Бомбее. Еще в 1967 году он предпринял первую попытку построить во Вриндаване для своих учеников «Американский дом». Майяпур, место рождения Господа Чайтаньи Махапрабху, имел особое значение для вайшнавов, а Бомбей был крупнейшим городом страны, «воротами Индии». Как и во многих других случаях, даже самые близкие ученики Прабхупады до конца не понимали всей грандиозности его замыслов. Но сам Прабхупада знал, чего он хочет, как знал и то, что все зависит от Кришны. Постепенно он начал осуществлять свои планы.

Строительство храмов, говорил Прабхупада, не так важно, как издание и распространение книг. Однако практика сознания Кришны опирается на две параллельные основы, подобные рельсам железной дороги. Одна из них — бхагавата-марг; другая — панчаратрика-видхи. Бхагавата-марг включает в себя философию сознания Кришны, слушание о Кришне, Его прославление и проповедь Его учения. Второй «рельс», панчаратрика-видхи, — это правила, касающиеся поклонения Божеству в храме. Из этих двух важнее бхагавата-марг.

Прабхупада знал, что, хотя великие освобожденные души, такие как Харидас Тхакур, могут пребывать в совершенном сознании Кришны, просто непрестанно повторяя мантру Харе Кришна, его ученикам, с их беспокойной натурой и греховным прошлым, которое время от времени напоминало о себе, нужно особое очищение — очищение посредством поклонения Господу в храме. И это тоже было одной из причин, по которым Прабхупада хотел открывать в Индии храмы, — дать ученикам возможность очиститься, позволив им по всем правилам поклоняться Божествам.

Помимо этого, храмы нужны и для проповеди. «Никто не считается с бедняком» — не раз говорил Прабхупада. Желая привлечь простых людей к сознанию Кришны, он хотел строить роскошные, величественные храмы. Прежде всего он хотел делать это в Индии, где традиции храмового поклонения сохранились до наших дней. Да, строительство храмов и поклонение Божествам не так важно, как издание и распространение книг, но это же не повод пренебрегать ими! Прабхупада был готов уделить строительству храмов в Майяпуре, Вриндаване и Бомбее столько внимания, сколько нужно.

Бомбей
Ноябрь 1971 года
Вот уже год преданные жили в двух квартирах на седьмом этаже Акаш Ганга-Билдинга, в самом центре Бомбея. Однако Прабхупаде этого было мало. Он хотел купить в Бомбее землю, чтобы строиться и расширяться. Он был полон решимости. Вместо обычных утренних прогулок Прабхупада ездил по городу на автомобиле в поисках подходящего места.

Поскольку большинство свободных членов ИСККОН жили в аристократическом районе на Малабарском холме, ученики Прабхупады считали, что это самое подходящее место для будущего храма. Несколько раз Прабхупада поднимался на вершину холма и ходил, осматривая земельные участки и большие здания, в которых мог бы разместиться храм. Но по разным причинам ни один из этих домов ему не подходил.

И вот в ноябре некто господин Нэир, владелец ежедневной газеты «Фри пресс джорнал», предложил ИСККОН купить у него два гектара земли в Джуху, на самом берегу Аравийского моря. Как только Шрила Прабхупада приехал туда, он вспомнил, что уже видел этот участок и думал о нем несколько лет назад. В августе 1965 года, за несколько недель до отъезда в Америку, Прабхупада некоторое время жил в «Синдия колони». По вечерам он приходил в дом владелицы пароходной компании «Синдия» госпожи Сумати Морарджи в Джуху, где читал и комментировал для нее и для ее гостей «Шримад-Бхагаватам». Несколько раз он проходил мимо этого участка земли, отмечая про себя, какое это удачное место для ашрама и храма Радхи-Кришны. Хотя в то время все его мысли были заняты предстоящим отъездом из Индии, он тем не менее обратил внимание на этот участок земли в Джуху. И вот теперь он снова в Джуху, осматривает ту же самую землю. Он воспринял это как знак Кришны.

Участок зарос бурьяном и кустарником, на нем росло много кокосовых пальм. В глубине участка стояло несколько жилых домов. Он был недалеко от Джуху-Роуд, главной транспортной артерии, связывающей Джуху с центром Бомбея, находившимся в 29 километрах к югу. В нескольких минутах ходьбы был пляж, широкая песчаная полоса, протянувшаяся вдоль побережья Аравийского моря.

Место было хорошее — тихое, но в то же время не слишком отдаленное. На пляж выходило несколько пятизвездочных отелей, а рядом велось строительство новых отелей и жилых домов. Прабхупада прошелся по берегу, и идея покупки земли стала казаться ему еще более заманчивой. Здесь было много загородных вилл, принадлежавших зажиточным индийцам, в которых те проводили выходные дни, и сотни бомбейцев приезжали по воскресеньям в Джуху на пляж. Сотни жителей Джуху собирались здесь каждый день, но, хотя на пляже часто бывало людно, берег оставался чистым. Ласковый прибой и чистый воздух влекли сюда людей. Это было идеальное место не только для отелей, но и для центра сознания Кришны.

Прабхупада хотел приобрести землю в Джуху, и, хотя ученики продолжали показывать ему дома на Малабарском холме, он не менял своего решения. Его ученики хотели того же, чего хотел он, но перспектива поселиться так далеко от центра, на заброшенном пустыре, где не было ни храма, ни даже пристойного жилья, немного пугала их.

Господин Нэир назвал вполне приемлемую цену за свой участок и производил впечатление человека доброжелательного и искреннего. Тем не менее в подобных сделках всегда был риск, а в данном случае у Прабхупады даже было основание не доверять ему. Через своего адвоката он узнал, что некоторое время назад господин Нэир договорился о продаже того же самого участка компании Ч., но затем расторг договор. Компания подала на господина Нэира в суд за нарушение договора. Если Верховный суд Бомбея решит дело в пользу компании Ч., то земля перейдет к ней. Когда секретарь Прабхупады спросил господина Нэира об этом осложнении, тот заверил его, что у компании Ч. нет шансов выиграть дело, но в любом случае ИСККОН может задержать какую-то часть платежей до тех пор, пока не закончится тяжба с Ч.

Господин Нэир был в Бомбее видной фигурой. Бывший шериф Бомбея (весьма уважаемая судебная должность), а ныне — издатель и редактор одной из крупнейших в Бомбее ежедневных газет на английском языке, он был богат (ему принадлежало несколько земельных участков и домов в Джуху и в самом Бомбее) и влиятелен — словом, не тот человек, с которым можно было бороться. Чтобы отважиться на покупку земли в Джуху при таких обстоятельствах, нужно было обладать немалой смелостью.

В конце декабря Прабхупада встретился с господином и госпожой Нэир в их доме в «Теософикал колони» в Джуху. Дом был расположен на берегу, и, посетив его, Прабхупада получил еще одну возможность оценить достоинства и красоту этого места, окруженного склоняющимися к морю пальмами. «Теософикал колони» представляла собой закрытый поселок из дорогих особняков, с роскошными лужайками и цветниками и множеством экзотических птиц. По обе стороны дороги, ведущей к владениям господина Нэира, росли деревья ашока, а вдоль границы участка, сразу за массивным каменным забором, были высажены пальмы. Прабхупаде и нескольким сопровождавшим его ученикам открыл садовник.

Господин Нэир был коренаст, с высокими залысинами, коротко остриженными волосами и круглым рябым лицом. На вид ему было лет пятьдесят. У госпожи Нэир была светлая кожа и, что необычно для индианки, короткая стрижка. У Прабхупады были с собой цветочные гирлянды и прасад от Божеств Радхи-Кришны из бомбейского отделения ИСККОН, и он вручил их хозяевам. Господин Нэир с супругой пригласили гостей на переднюю веранду, с которой открывался вид на живописный сад.

Шрила Прабхупада откровенно сказал хозяину, что земля в Джуху ему нравится, но у него мало денег. Но господин Нэир, казалось, был расположен к Прабхупаде и заявил, что хочет продать землю именно ему. Они быстро пришли к устной договоренности. Госпоже Нэир условия показались чересчур мягкими, и она попыталась вмешаться, но муж ее остановил.

Прабхупада и господин Нэир договорились о задатке в размере 200,000 рупий. После выплаты задатка ИСККОН немедленно получает документ о передаче прав собственности. Оставшуюся сумму, которая составляла 1,400,000 рупий, ИСККОН выплатит позднее, по частям. Затем Прабхупада обсудил условия выплаты задатка. Он предложил заплатить 50,000 рупий сразу, а еще 50,000 позднее, после чего ИСККОН получит право занять землю. Как только они уплатят оставшиеся 100,000 рупий задатка, господин Нэир выдаст им купчую. Господин Нэир согласился.

Шрила Прабхупада всегда был очень осторожен в таких делах и тщательно продумывал все детали. Он часто говорил, что, если бизнесмен уверяет вас: «Сэр, ради вас я остаюсь без прибыли», — ясно, что он лжет. Поэтому еще в первые годы существования ИСККОН, когда господин Пэйн, агент по продаже недвижимости в Нью-Йорке, притворялся благодетелем преданных, Прабхупада с большой осторожностью отнесся к его предложению. Но, несмотря на неоднократные предупреждения Прабхупады, преданные все-таки попались на удочку этого пройдохи. Сейчас Прабхупада тоже был не особо доверчив. Но он хотел купить землю в Джуху и потому шел на риск.

Прабхупада уже имел подобный опыт. В 1953 году, в Джханси, он занял здание, не имея ни законных прав на это, ни финансовых гарантий. В США в свой первый храм в Нью-Йорке он переехал, не зная, чем будет платить за аренду в следующем месяце, и то же самое было с другим, самым большим на тот момент, храмовым зданием ИСККОН — церковью на Уотсика-авеню в Лос-Анджелесе. По сути, его Движение никогда не добилось бы такого успеха, не иди он раз за разом на риск ради Кришны. Когда преданные из Бостона написали Прабхупаде, что сняли большой дом за тысячу долларов в месяц, надеясь зарабатывать эту сумму, резко увеличив объемы продаж «Бэк ту Годхед», Прабхупада остался доволен и даже ставил их в пример другим. Так что ничего необычного в том, что и в Бомбее он решил рискнуть, не было.

Убедившись, что возможность приобретения участка вполне реальна, Прабхупада начал делиться своими грандиозными планами относительно Бомбея с учениками. 22 декабря он написал Ямуне:

Тамала-Кришна объяснял Прабхупаде:
— Мы приехали с Запада. Мы не можем жить в таких условиях. Мы привыкли к ручкам на дверях и к водопроводу.

— А разве вы не хотите очиститься? — спросил его Прабхупада.

Когда бомбейские преданные узнали о разговоре Тамала-Кришны с Прабхупадой, слова «Разве вы не хотите очиститься?» глубоко запали им в душу. Они поняли, что Прабхупада просит их пойти на эти трудности, заботясь об их же благе. Они стали воспринимать переезд в Джуху не как тяжкую повинность, а как серьезное духовное испытание. Их духовный учитель придавал большое значение проекту ИСККОН в Джуху. Этот проект был грандиознее и чудеснее, чем они могли себе представить в тот момент.

Прабхупада понимал, что требует от своих учеников больших жертв, но без этого было не обойтись. Ради проповеди сознания Кришны преданный должен быть готов перенести множество лишений. И на какие бы трудности он ни просил пойти своих учеников, сам Шрила Прабхупада всегда был готов перенести гораздо большие испытания. Он не считал, что жизнь на незастроенном участке земли в Джуху станет для его учеников непосильным испытанием, при условии, что они будут поддерживать чистоту и повторять «Харе Кришна». Однако понимал он и то, что им, уроженцам Запада, все равно будет непросто.

Но, как бы то ни было, проповедник должен идти на жертвы — не из гордости и не напоказ, а для того, чтобы расширить Движение сознания Кришны. Порой служить Кришне легко и приятно, а порой трудно. Однако, как бы ни сложилось, преданный должен просто делать все, что от него требуется, считая себя смиренным слугой своего духовного учителя.

Прабхупада часто советовался с бомбейскими учениками, делясь с ними своими планами развития ИСККОН в этом городе. Хотя все они были готовы безоговорочно принять все, что он скажет, некоторые из них испытывали сомнения и пребывали в нерешительности. Однако, видя, сколь решительно настроен их духовный учитель воплотить свои замыслы, они пообещали себе идти за ним и не отступать. Вскоре Прабхупада отправился в Джайпур, чтобы целую неделю проповедовать там в храме Радхи-Говинды.

Джайпур
12 января 1972 года

Джайпур, основанный в 1728 году, — столица штата Раджастхан. Время от времени кто-нибудь из учеников Прабхупады наведывался сюда, чтобы купить мраморные Божества Радхи и Кришны для храмов ИСККОН на Западе. Преданные из центров ИСККОН в Детройте, Торонто, Далласе, а также из центров в Европе мечтали установить у себя Божества Радхи-Кришны и, с разрешения Шрилы Прабхупады, заказывали мурти в Джайпуре.

Именно с таким поручением от преданных нью-йоркского храма прибыли в Джайпур в январе 1972 года две женщины, Каушалья и Шримати. Обнаружив, что у Шримати нет с собой паспорта, власти заподозрили ее в шпионаже (в это время шла война с Пакистаном) и запретили им выезжать из города, пока не придут по почте ее документы. Девушки, решив не терять время понапрасну, каждый день посещали храм Говиндаджи и иногда проводили перед ним уличные киртаны. Каждый день они беседовали с П. К. Госвами, настоятелем храма, а также джайпурскими бизнесменами и другими уважаемыми жителями города (почти все в Джайпуре регулярно посещают своих любимых Божеств, Радху и Говинду).

Жители Джайпура были очень тронуты преданностью Кришне этих двух учениц Прабхупады. «Чем мы можем помочь вашему Движению?» — спросил как-то один из них, и девушки ответили: «Пригласите сюда Шрилу Прабхупаду». Тогда несколько влиятельных горожан составили план предполагаемого визита, включающего в себя программу в пандале, распределили обязанности и расходы, а девушки написали в Бомбей Прабхупаде, приглашая его приехать в Джайпур проповедовать. Он согласился.

По просьбе Шрилы Прабхупады к нему в Джайпур съехались преданные из Дели и других индийских городов. Прабхупада занял маленькую комнату в храме Говиндаджи, а его ученики поселились в доме поблизости.

Прабхупаде понравилось это место. Единственное беспокойство доставляли обезьяны — тучи обезьян, крупных, с черными, как уголь, мордами и длинными цепкими хвостами. Прыгая по деревьям и карнизам, они в любой момент могли стремительно броситься вниз, хватая все, что плохо лежит. Женщин, которые готовили для Прабхупады, дерзкие набеги обезьян буквально выводили из себя — те наловчились таскать из кухни овощи и даже воровали чапати прямо с огня. В конце концов девушки пожаловались Шриле Прабхупаде.

— Не дружите и не враждуйте с ними, — посоветовал он. — Если подружитесь, они будут постоянно вам досаждать. Если станете врагами — начнут мстить. Просто не обращайте внимания.

Но обезьяны продолжали разбойничать на кухне. И повара снова пошли жаловаться Прабхупаде.

— Что ж, — сказал Прабхупада, — если хотите избавиться от обезьян, есть один способ. Купите лук со стрелой и подстрелите обезьяну, которая сидит на вершине дерева. Когда она упадет, подвесьте ее вниз головой на ветке, а рядом привяжите лук и стрелу. Для остальных это будет уроком.

Прабхупада знал, что в Джайпуре запрещено стрелять в обезьян, и не ждал, что ученики действительно станут это делать. Однако совет он давал с самым серьезным видом. На самом деле этим он косвенно советовал им не расстраиваться так из-за каких-то обезьян.

Это были те самые Божества Радхи-Говинды, которым когда-то поклонялся во Вриндаване Рупа Госвами. Без малого пять веков назад, когда один правитель из династии Моголов напал на Вриндаван, царь Джайпура организовал переезд Божеств в свою столицу. Преданные, посещавшие РадхаГовинда-мандир, при виде Божеств не могли сдержать восторга. Продвигаясь к алтарю, они восхищенно восклицали: «Джая хо! Джая хо!», «Говинда! Говинда!» Когда занавес алтаря закрывался, они устремлялись вперед, чтобы бросить последний взгляд на божественные образы. Шрила Прабхупада избегал больших толп перед алтарем и следовал своему привычному распорядку: рано поднимался и работал над переводом «Бхагаватам».

Беседуя с Каушальей и Шримати, Прабхупада похвалил их за организацию программы в пандале.

— Вы так замечательно помогаете Движению Господа Чайтаньи! — говорил он. — Только посмотрите! Даже будучи не замужем, вы проповедуете.

Он сказал, что западные женщины не похожи на индийских, которые обычно сидят дома.

Однако потом Прабхупада обнаружил, что ученицы очень многого не сделали и не предусмотрели. До начала программы оставалось всего два дня, но до сих пор никто так и не позаботился о том, чтобы установить пандал. Прабхупада сказал, что организаторская работа — не женское цело. Услышав это, девушки расстроились. А когда они показали ему напечатанную листовку с рекламой фестиваля, Прабхупада рассердился.

— Не по стандарту, — сказал он.

Вместо «Международное общество сознания Кришны» в объявлении было только «А.Ч. Бхактиведанта Свами и его иностранные ученики».

— Что это такое?! — закричал Прабхупада.

— Где, Шрила Прабхупада? — не поняла Каушалья.

— «Иностранные!» Почему «иностранные»? Почему не «американские и европейские»? Ведь именно это и привлекает людей — то, что вы американцы и европейцы! Да что с вас взять? Вы просто женщины!

Девушки в слезах выбежали из комнаты.

Шьямасундара помог Каушалье и Шримати напечатать новые листовки, и они вернулись сообщить об этом Прабхупаде. Но теперь его настроение было совсем иным. От гнева не осталось и следа. Наоборот, он был очень ласков. В конце концов, ученицы старались изо всех сил. С обезоруживающей откровенностью Прабхупада заговорил о том, как трудно быть духовным учителем.

— Я ругаю вас, — сказал он, — потому что таков мой долг. Само слово "ученик" предполагает обучение, и я обязан вас учить. А так я ни на кого не сержусь. Я поступаю таким образом, чтобы воспитывать вас, ведь вы мои ученицы.

Он утешил девушек, назвав их искренними и добавив, что им просто не хватало опыта из-за отсутствия надлежащего воспитания. Преданные, присутствовавшие при этом разговоре, слушали и удивлялись: Шрила Прабхупада немного приоткрыл им, что чувствует он как духовный учитель, когда занимается их воспитанием.

В последнюю минуту, ценой невероятных усилий, преданные раздобыли пандал и успели установить его как раз к объявленному времени начала программы. В день открытия преданные провели праздничное шествие по улицам города, во главе которого был Прабхупада, восседавший на паланкине под огромным, богато расшитым зонтом. В процессии двигались нарядно убранные слоны, несколько духовых оркестров и толпы преданных — из Индии, Америки и Европы, — поющих киртан.

Первая программа Шрилы Прабхупады начиналась утром, сразу после даршана Говиндаджи, когда из храма выходила огромная толпа. Люди спешили в храм взглянуть на Радху-Говиндаджи, а потом шли в большой пандал «Харе Кришна», располагавшийся рядом с храмом. Утром в день открытия Прабхупада провел церемонию абхишеки, омыв мраморные Божества Радхи и Кришны. Он нарек эти Божества, которые вскоре должны были отправиться в нью-йоркский храм, именами Радха-Говинда. Затем один из учеников Шрилы Прабхупады провел огненное жертвоприношение, а сам Прабхупада прочел лекцию на хинди. В остальные дни программа включала в себя утреннюю и вечернюю лекцию, киртан и раздачу прасада.

Проповедуя в Джайпуре, Шрила Прабхупада не забывал о своих учениках во многих других частях мира и в переписке отвечал на их вопросы. Несмотря на то, что день его был расписан по минутам — две лекции в день, многочисленные встречи и беседы с гостями, друзьями и преданными, — мысленно он пребывал и в других местах, размышляя о существующих там проблемах. Он руководил своим Движением на многих фронтах. Где бы ему ни доводилось оказаться, это место тут же становилось его лагерем, штабом — точно у полководца, который разбивает себе лагерь в любом месте, куда бы он ни прибыл, руководя сражениями в одной войне. Проповедь в Джайпуре была лишь малой частью его всемирной миссии.

В письмах в Калькутту он торопил своих учеников, побуждая их скорее взяться за освоение земли в Майяпуре, поскольку в марте, в День явления Господа Чайтаньи, он планировал провести там грандиозную церемонию закладки храма. К сожалению, правительство запретило иностранцам въезд в Надию по причине ее близости к Бангладеш.

— Пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы добиться разрешения на въезд, — просил он своих учеников в Калькутте. — Все мы должны собраться там в День явления Господа Чайтаньи.

Вновь и вновь он делился своими тревогами относительно попыток властей ограничить преданным ИСККОН въезд в страну.

Прабхупада писал ученикам в Найроби, воодушевляя их своими благословениями: «Продолжайте усердно трудиться ради Его удовольствия, и все вы вернетесь домой, обратно к Богу».

Президенту храма в Сан-Диего Прабхупада написал:

Прабхупада часто думал и о земле в Бомбее. Иногда он говорил об этом в беседах, а иногда упоминал в письмах своим ученикам, оставшимся в Бомбее. Сделка пока еще не была завершена, и Прабхупада с нетерпением ждал того момента, когда ученики внесут положенную плату и смогут занять землю.

Секретарем Джи-би-си в Индии был назначен Тамала-Кришна. Впрочем, по мнению самого Тамала-Кришны, эти обязанности выполнял сам Шрила Прабхупада. Если в других частях света секретари в большинстве случаев могли руководить делами так, как сочтут нужным, и принимали решения самостоятельно, то в Индии Прабхупада лично вникал во все детали и большинство решений принимал сам. И все-таки во многих важных вопросах он полагался на Тамала-Кришну, считая его своим доверенным помощником. Прабхупада посылал его из одного индийского центра в другой, чтобы помочь местным преданным справиться с юридическими, организационными и проповедническими проблемами.

В Бомбее, перед самым отъездом в Джайпур, Тамала-Кришна обратился к Прабхупаде с просьбой разрешить ему принять санньясу, то есть отречься от мира. Ранее Прабхупада удостоил титула санньяси лишь нескольких своих учеников, обозначив их обязанности как «путешествовать и проповедовать».
Таким образом, санньяса подразумевала не только уход от жены и разрыв с семьей, но и отказ от всех административных постов. Создавая руководящий совет ИСККОН, Прабхупада также дал нескольким ученикам санньясу, умышленно не назначив никого из них на пост секретарей Джи-би-си, хотя эти преданные были из числа самых способных его учеников. Управлять храмами и заседать в Джи-би-си было обязанностью грихастх, а санньяси должны были проповедовать, странствуя по свету. Вот почему Шрила Прабхупада так долго не мог решиться дать Тамала-Кришне санньясу — ведь тем самым он лишался секретаря Джи-би-си в Индии.

В принципе, Шриле Прабхупаде понравилась идея дать Тамала-Кришне санньясу. Если молодой человек был действительно готов отречься от семейной жизни и посвятить свой разум и энергию проповеди сознания Кришны, Прабхупада всегда шел ему навстречу. Человечество остро нуждается в сознании Кришны, и даже сотен санньяси для этой цели будет недостаточно. Поэтому как мог он не оценить просьбу о санньясе одного из своих старших учеников? Но сначала он решил испытать Тамала-Кришну на твердость.

А тот был настроен серьезно. Не получая от Прабхупады согласия, он применил следующую тактику: рано утром, не говоря ни слова, он приходил и садился перед своим духовным учителем. В Бомбее он вошел в комнату Прабхупады, пропел перед Божествами молитвы мангала-арати, а затем молча сел у его стоп.

Прабхупада знал характер своего ученика — тот был не только решительным, но и упрямым. После нескольких дней настойчивого безмолвного присутствия Тамала-Кришны в своей комнате по утрам Прабхупада наконец согласился всерьез рассмотреть его просьбу.

Он беспокоился о судьбе Мадри-деви даси, жены Тамала-Кришны. Она была привлекательной, разумной девушкой, посвятившей свою жизнь сознанию Кришны. Тамала-Кришна сам выбрал ее себе в жены и женился на ней всего год назад. Мадри была духовной дочерью Шрилы Прабхупады, и он пытался оградить ее от чрезмерных беспокойств. Даже будучи семейными людьми, Тамала-Кришна и его жена жили как монахи и, путешествуя со Шрилой Прабхупадой по Индии, имели совсем мало времени и возможностей для занятия личной жизнью.

В Бомбее Тамала-Кришна узнал от Шьямасундары, что в письме Брахмананде Свами в Африку Прабхупада будто бы упомянул о том, что Тамала-Кришна, возможно, примет санньясу. Словно пришпоренный, оставив жену в Бомбее, Тамала-Кришна поспешил к Прабхупаде в Джайпур. Перед отъездом он попросил у Мадри свой трехтомник «Шримад-Бхагаватам» с автографом Шрилы Прабхупады.

— Зачем он тебе? — насторожилась Мадри.

— Да так, просто почитать, — попытался успокоить супругу ТамалаКришна.

Но та почуяла недоброе:
— Неправда! Ты уезжаешь насовсем.

Заверив жену, что обязательно вернется, Тамала-Кришна отправился в Джайпур.

Заверив жену, что обязательно вернется, Тамала-Кришна отправился в Джайпур. Прибыв к Прабхупаде, Тамала-Кришна возобновил свои молчаливые утренние визиты. Когда Прабхупада встречался в своей комнате с гостями, лидеры Джи-би-си обычно садились на почетные места рядом с ним, чтобы лучше слышать его наставления. И только Тамала-Кришна оставался за дверью. Когда Прабхупада первый раз увидел это, он сказал:
— Тамала-Кришна, ты за дверью? Очень хорошо.

Преданные посчитали, что Прабхупада хвалит его за смирение.

Как-то раз Прабхупада вдруг обратился к Тамала-Кришне, назвав его «Тамала-Кришна Махараджа». Преданные были изумлены. Женщины из числа близких подруг Мадри, бывшие тогда в Джайпуре, рассердились на Тамала Кришну, обвиняя его в лицемерии.

Не дожидаясь разрешения Прабхупады, Тамала-Кришна упорно шел к своей цели. Он даже приготовил санньяса-данду и покрасил одежду в шафрановый цвет. Возмущению женщин не было предела — ведь Мадри была далеко и даже не могла высказать свое мнение. Собравшись вместе, женщины явились к Шриле Прабхупаде и выложили ему все начистоту.

Прабхупада терпеливо и доброжелательно выслушал их аргументы, а затем пригласил Тамала-Кришну.

— Твоя жена — моя духовная дочь, моя ученица. Я должен подумать и о ней. Не знаю, как и быть, ведь она окажется в очень трудном положении.

Тамала-Кришна начал было спорить, но Прабхупада успокоил его и призвал к терпению. Спор о санньясе Тамала-Кришны стал яблоком раздора среди преданных в Джайпуре. Мужчины были за, женщины выступали против. Прабхупада оставался невозмутим.

Нескольким женщинам из числа своих учениц Прабхупада поручил присмотреться к тому, как в Джайпуре поклоняются Божествам. Они сообщили, что Божества в течение дня переодевают трижды — утром, днем и на ночь. Рассказали они и о том, что пуджари предлагает Божествам ароматические масла на палочке с ватным наконечником, а потом вместе с цветочными гирляндами от Божеств отдает молящимся в обмен на свежие гирлянды. Эти ритуалы — часть традиции, сказал Прабхупада, и их можно ввести во всех храмах ИСККОН.

Каждый вечер Прабхупада выступал в пандале с лекцией, и нередко его представлял кто-нибудь из уважаемых людей города. В один из вечеров его представила царица Джайпура. С глубоким чувством преданности она говорила о нем и о его Движении.

После каждой вечерней лекции Прабхупада оставался на слайд-шоу о деятельности ИСККОН по всему миру. И вот как-то вечером, во время показа слайдов, он подозвал к себе Тамала-Кришну.

— Сейчас тебе будет трудно получить санньясу, — тихо сказал он, — твоя жена будет очень страдать.

Прабхупада откинулся на спинку вьясасаны, а Тамала-Кришна, стоявший прямо за ней, попытался переварить услышанное. Затем он наклонился к Прабхупаде и решительно произнес:
— Она все равно будет страдать, Шрила Прабхупада. Получу я санньясу сейчас или потом — она будет одинаково несчастна. Она никогда на это не согласится. А если страдание неизбежно в любом случае, пусть лучше это произойдет сейчас. Освободите меня. Она переживет.

Ничего не ответив, Прабхупада задумался. Тем же вечером, после программы в пандале, он позвал к себе своих учеников-санньяси: Субала, Мадхудвишу, Гаргамуни и Девананду, — а также своего личного секретаря Шьямасундару, потом пригласил самого Тамала-Кришну и, когда все собрались, спросил:
— Тамала-Кришна хочет принять санньясу. Каково ваше мнение? Должен ли он это сделать?

Все ответили положительно. В конце концов согласился и сам Прабхупада.

— Подготовьте все необходимое, — сказал он.

— Все давно готово, — откликнулся Тамала-Кришна.

— Тогда завтра утром мы должны провести обряд.

На следующее утро в пандале, перед жертвенным огнем, Прабхупада провел специальную церемонию, вручив Тамала-Кришне санньяса-данду. Женщины возмущались поступком Тамала-Кришны, но было уже поздно.

Завершив обряд, Прабхупада пригласил Тамала-Кришну Махараджу в свою комнату.

— Ты отказался от замечательной жены и высокого положения, потому я дарую тебе титул «госвами». Теперь тебе надлежит быть в настроении Госвами, ты можешь проповедовать по всему миру и принимать учеников. Неожиданно Прабхупада рассмеялся.

— Я испытывал тебя, — сказал он, — проверял твою решимость. Что ты теперь намерен делать?

— Пойду странствовать с дандой, — ответил Тамала-Кришна Госвами, — один, без попутчиков. Пешком буду ходить по Индии из города в город и рассказывать о Кришне, как это делал Господь Чайтанья.

— Замечательно, — согласился Шрила Прабхупада.

Тамала-Кришна Махараджа поклонился и вышел.

Однако не прошло и часа, как Прабхупада позвал его снова.

— Твое решение — не лучший вариант, — сказал он. — Возьми помощников и все необходимое, без этого тебе не обойтись.

Прабхупада назвал двух брахмачари, которые должны были отправиться на проповедь вместе с Тамала-Кришной Махараджей. Кроме того, он дал молодому санньяси первое поручение. Прямо из Джайпура Прабхупада собирался отправиться на фестиваль в Найроби, но в Ахмедабаде его ждала другая программа.

— Ты поедешь в Ахмедабад вместо меня, — велел он Тамала-Кришне Госвами.

Шрила Прабхупада собственным примером показал, как должен странствовать по свету санньяси-вайшнав, делая все, что в его силах, чтобы от имени Господа Кришны спасать падшие души. Быть санньяси-вайшнавом — значит приезжать в места, подобные Джайпуру, и проповедовать. Это значит поклоняться Говиндаджи в храме и отправлять Божества Радхи-Говинды в Нью-Йорк, чтобы преданные могли Им поклоняться. Это значит предоставить женщинам наравне с мужчинами все возможности обрести сознание Кришны и стать чистыми преданными. И еще это значит помочь мужчине оставить семейную жизнь ради высшего предназначения санньясы.

Шрила Прабхупада, хоть и находился выше формальных рамок системы варнашрамы, устанавливающей правила санньясы, в то же время был образцовым санньяси и многих других наставил на этот путь, призывая следовать по его стопам. Он говорил, что его последователи-санньяси должны делать даже больше, чем он, — иметь больше последователей, издавать больше книг, открыть больше центров ИСККОН.

Бомбей
24 января 1972 года

В Бомбее Прабхупаду ждало разочарование. Преданные так и не рассчитались с господином Нэиром и не переселились в Джуху. Мадхудвиша Свами, которого Прабхупада оставил там вместо себя, честно признал свою неспособность нести ответственность за столь сложный проект. Изначально подобные дела были обязанностью Тамала-Кришны, но теперь он принял санньясу и сложил с себя полномочия секретаря Джи-би-си ради странствий и проповеди. В итоге в Бомбее Прабхупада остался без управляющего. Прабхупада и так уже исполнял львиную долю обязанностей по управлению, но делать все сам он не мог — он не мог безвыездно жить в Бомбее.

Подыскивая опытного ученика, который мог бы возглавить проект в Джуху, Прабхупада подумал о Брахмананде Свами, который на тот момент продолжал проповедовать в Найроби. Прабхупада решил слетать в Африку и пригласить Брахмананду Свами в Бомбей. Действовать нужно было незамедлительно, чтобы ИСККОН как можно скорее мог вступить во владение землей. Если преданные поселятся на этой земле, то, даже если господин Нэир вдруг передумает, выселить их оттуда будет весьма непросто.

Прабхупада хотел без промедления вылететь в столицу Кении, взяв с собой большие Божества Радхи-Кришны. Божества, которые он отправил в Найроби до этого, повредились при перевозке, поэтому в этот раз Прабхупада взял с собой атлетически сложенного Мадхудвишу Свами — тот должен был прямо на руках нести метровые мраморные Божества. По специальному разрешению руководства авиакомпании Мадхудвиша Свами прошел в самолет вместе с Прабхупадой, неся на руках Божество Кришны весом 45 килограммов. Он поставил Кришну рядом с креслом Прабхупады и покинул борт, чтобы принести Радхарани.

Большую часть полета Прабхупада дискутировал с Мадхудвишей Свами, выступавшим с позиций имперсоналиста. Как всегда, Прабхупада вышел из спора победителем.

— Вот так ты становишься проповедником, — сказал он. — Ты должен уметь защищать позицию любой из двух сторон и при этом одерживать верх в споре. Так делал Господь Чайтанья.

Вот типичный факт пребывания Прабхупады в Найроби. В аэропорту он обнаружил, что никто не приехал его встретить. Местные преданные даже не были уверены, что он приедет. Секретарь Прабхупады телефонным звонком уведомил Брахмананду Свами о желании Прабхупады посетить Кению, но при условии, что Брахмананда должен попытаться устроить его встречу с президентом страны и организовать большой фестиваль в пандале. Однако когда же именно прилетает Прабхупада, Брахмананде Свами никто так и не сообщил.

В аэропорту Прабхупада с Мадхудвишей Свами бережно погрузили Божества Радхи-Кришны в такси и отправились с Ними по адресу центра ИСККОН. Прабхупада позвонил в дверь. Открыв дверь и увидев на пороге своего духовного учителя, Брахмананда Свами с криком «Прабхупада!» распростерся в поклоне.

— Что случилось? — спросил Прабхупада, стоя рядом с Радхой и Кришной. — Почему никто нас не встретил в аэропорту?

Брахмананда Свами не мог ничего сказать в ответ.

Стоило Прабхупаде прибыть в Найроби, как его помощник, Мадхудвиша Свами, слег с гепатитом. Шьямасундару, своего постоянного секретаря, Прабхупада оставил в Индии заниматься юридическими делами, связанными с покупкой земли в Майяпуре, и сейчас он оказался без помощника.

Вечером того же дня, когда преданные ИСККОН в Найроби собрались в храме на вечернюю лекцию Прабхупады по «Бхагавад-гите», Прабхупада увидел отдельные предметы своей украденной одежды на африканских юношах: на одном была курта, на другом — фартук санньяси, на третьем — набедренная повязка. Прабхупада сообщил об этом Брахмананде Свами, и тот немедленно вывел юношей из комнаты и потребовал вернуть одежду. Получив все назад, Прабхупада только рассмеялся, не принимая это оскорбление всерьез.

Но что действительно огорчило Прабхупаду в Найроби — это качество пищи. Попробовав белую маисовую кашу, он назвал ее кормом для свиней, а про твердый белый нут сказал, что он годится лишь в пищу лошадям. Тогда Харикрипа, чернокожий преданный из Америки, отправился на кухню, сварил овощи без всяких специй и принес Прабхупаде. Тот назвал это блюдо едой для собак.

— Когда же ты перестанешь быть неотесанным африканцем? — рассердился Прабхупада и сам отправился на кухню готовить.

Около десятка преданных наблюдали, как он готовит комплексный обед из дала, риса, чапати и сабджи. Еды хватило на всех, и преданные остались довольны. Однако неумелые повара и воровство продолжали беспокоить Прабхупаду в течение всей недели, пока он оставался в Найроби.

— Калькутта? — предположил Брахмананда.

— Калькутта? — Прабхупада с удивлением воззрился на него. — Разве ты не знаешь, что на первом месте стоит Бомбей, на втором — Дели и только затем идет Калькутта?

Прабхупада вдохновлял Брахмананду Свами поехать с ним и взять на себя руководство бомбейским проектом. Это будет уникальное для ИСККОН явление, говорил он, в котором объединятся религиозное и культурное начала, и все это найдет воплощение в величественном храме, гостинице для приезжающих со всего мира, театре и выставке диорам. Видя горячее желание Прабхупады, Брахмананда Махараджа согласился передать свои обязанности в Найроби другим преданным и помочь ему в Бомбее.

Визит Прабхупады в Найроби оказался полезным для бомбейского проекта еще по одной причине. Когда Брахмананда Свами и Чьявана показали ему «Найроби Хилтон» — современное здание с двумя одинаковыми круглыми башнями, — Прабхупада оценил его дизайн и решил подсказать своему архитектору взять его за основу при проектировке гостиницы и храма в Бомбее.

— О, конечно, — ответил Прабхупада.

— Но, Прабхупада, — продолжал юноша, — жених должен заплатить за невесту ее отцу. Таков местный обычай.

Прабхупада ответил, что это полностью противоречит ведической традиции, в которой отец невесты дарит приданое своему зятю. Услышав это, молодой человек заволновался:
— А вы дадите мне денег, когда я соберусь жениться? Ведь сейчас я не зарабатываю, а тружусь только для вас. Когда я захочу обзавестись семьей, вы дадите мне денег?

Прабхупада покачал головой:
— Не беспокойся ни о деньгах, ни о невесте. Когда придет время, я сам подыщу тебе американскую девушку, и ты возьмешь ее в жены.

Тогда Прабхупада нагнулся и поднял с пола несколько дощечек.

— Если они не хотят этого делать, — сказал он, — делай сам. Положи-ка это вон туда.

И Прабхупада начал наводить порядок, подключив к этому делу всех присутствующих. Через пять минут в комнате было чисто.

Хотя лидеров кенийского общества преданные пригласили для того, чтобы придать авторитетность прославлению Кришны в глазах простых людей, их высокий гость использовал эту возможность, чтобы воспеть хвалу родной Кении. Однако деятельность Прабхупады и Движения сознания Кришны он оценил высоко, а относительно «Бхагавад-гиты» сказал:
— Высокоученый основатель вашего Движения сделал эту великую книгу доступной на английском языке и снабдил научным комментарием.

Шрила Прабхупада участвовал и в других программах в Найроби и его окрестностях. Он советовал ученикам в проповеди африканцам делать упор на пении мантры Харе Кришна, проводя многолюдные киртаны. Господь Чайтанья, говорил он, никогда не обсуждал философию с обычными людьми — только с учеными, такими как Санатана и Рупа Госвами.

— Просто пойте «Харе Кришна», — сказал он. — Людям понравится.

— Кто это сделал? — вскричал Прабхупада.

Бхагавата вбежал в алтарную комнату и также застыл в изумлении.

— Кто развел Радху и Кришну на десять километров друг от друга? — возмущался Прабхупада. — Вы что, не знаете? Сколько раз вам объяснять?

Тут появился Бхута-Бхавана и признался, что виноват он.

— Почему Божества так далеко друг от друга? — спросил Прабхупада.

— Я не знаю, как это получилось, — оправдывался Бхута-Бхавана. — Я торопился на фестиваль и, наверное, просто забыл.

— И что? — допытывался Прабхупада. — Значит, Их можно выставить на улицу?

Бхута-Бхавана замер, не зная, что сказать.

— Поставь Божества рядом, — смягчился Прабхупада. — Они не должны отдаляться друг от друга больше чем на десять сантиметров. Сделай, как положено.

Бомбейский проект, по его замыслу, должен был занять уникальное место не только в ИСККОН, но и среди всех храмов Индии. Многие детали проекта Прабхупада уже обдумал, но для того, чтобы реализовать их, ему нужны были компетентные ученики. Он по-прежнему оставался единственным лидером ИСККОН, шаг за шагом претворяя в жизнь новые аспекты деятельности Движения сознания Кришны. Ученики шли следом, но впереди всегда был он. И хотя он поручал ученикам ответственность за те или иные проекты ИСККОН, порой они были не способны справиться с этой ответственностью. Шрила Прабхупада отправился в Найроби, вспоминая бенгальскую поговорку, которую часто цитировал: «Хочешь, чтобы дело было сделано, заимись этим сам». Именно поэтому он сам отправился в Найроби за Брахманандой Свами и сам привез его в Бомбей. Вместе с этим его поездка принесла благо как преданным, так и простым жителям Найроби.

Бомбей
8 февраля 1972 года

При встрече Прабхупада напомнил господину Нэиру, что хотел бы занять участок сразу после уплаты второго взноса в пятьдесят тысяч рупий. Господин Нэир строго придерживался условий договора, и Прабхупада поручил вести дела своему адвокату господину Д. для юридического оформления процедуры.

Помимо того что Прабхупада непосредственно руководил индийскими проектами, он ежедневно отвечал по меньшей мере на десяток писем, приходивших от преданных со всех концов света.

— Почему они все время пишут мне и задают столько вопросов? — спросил он у своего секретаря.

— Преданные предпочитают спрашивать лично вас, — ответил Шьямасундара, — так как секретари Джи-би-си не всегда могут дать правильный ответ.

— Теперь они знают все, — отвечал Прабхупада. — Я дал вам все. Если они сами не знают ответа, то могут найти его в моих книгах. Я уже старик. Дайте мне возможность спокойно заниматься философией. Весь день читать письма, вести дела и ночь напролет писать письма — куда это годится? Я хочу избавиться от подобных хлопот! Члены Джи-би-си в состоянии делать это сами.

Однако это было невозможно. Как только Прабхупада чувствовал, что кого-то из преданных обманывают, он сразу же вмешивался в дело сам. А ученики все писали и писали ему, спрашивая о важных делах и консультируясь по административным вопросам. Он был не вправе разочаровывать их. Прабхупада по-прежнему мечтал отойти от дел и посвятить себя литературной деятельности, но все это так и оставалось мечтой. Если ИСККОН суждено было расти и развиваться, то он едва ли мог надеяться на отдых.

ИСККОН воздвигнет сказочной красоты храм и построит вокруг него дома, в которых будут жить преданные Кришны, — первый город ИСККОН. Состоятельные люди будут покупать себе квартиры в многоэтажных домах, принадлежащих ИСККОН, а со временем, когда преданные наберутся опыта по развитию этого жилого комплекса и управлению им, они смогут осуществить подобные проекты и в других городах. Бизнесмены и люди разных специальностей смогут вместе со своими семьями жить в этой общине как преданные и отдавать своих детей в школы ИСККОН.

Прабхупада часто говорил о строительстве отеля наподобие «Холидей инн», для иностранных гостей и путешествующих бизнесменов, в котором один этаж будет отведен для бесплатного проживания свободных членов ИСККОН. Рестораном в отеле станут управлять опытные повара-брахманы, которые будут готовить прасад — десятки роскошных блюд. Божествам Радхи Расавихари ежедневно будут предлагать пятьдесят два блюда, и прасад будут раздавать гостям и жителям городка.

Чтобы с самого начала все шло в нужном русле, Прабхупада поручил преданным немедленно организовать на новом участке массовый десятидневный фестиваль. Но прежде всего Брахмананда Свами должен был внести остаток платежа по договору и прибыть на новое место со всеми преданными и Божествами Радхи-Расавихари. Далее они должны были разбить большой пандал и провести полноценную программу, подобную тем, что прошли в Бомбее, Калькутте и Дели. Прабхупада хотел, чтобы все было готово через две недели, к его возвращению.

Хотя изначальная ведическая культура лучше всего сохранилась в Южной Индии, о чем Прабхупада не раз упоминал, сам он не был там уже несколько лет. Южная Индия подарила миру многих великих ачарьев, таких как Шанкара, Рамануджа и Мадхва. Господь Чайтанья Махапрабху во время Своих странствий счел Южную Индию особенно благодатным местом.

Еще в ноябре 1971 года, сразу после большого фестиваля ИСККОН в Дели, накануне первой поездки Прабхупады с учениками во Вриндаван, Ачьютананда Свами, Бхавананда и Гирираджа вызвались отправиться в Мадрас, чтобы организовать там для Шрилы Прабхупады проповедническую программу. Узнав от Ачьютананды Свами об их планах, Прабхупада удивился:
— Вы не поедете с нами во Вриндаван?

— ИСККОН и есть Вриндаван, — ответил Ачьютананда Свами.

— Ты прав, — согласился Прабхупада. — Мой Гуру Махараджа был того же мнения.

— Но что бы вы хотели от нас? — спросил Гирираджа. — Какое служение важнее?

— Я хочу, чтобы вы подготовили фестиваль в Мадрасе, — ответил Прабхупада. — Мне бы это доставило большее удовольствие.

Мадрас
11 февраля 1972 года

В сопровождении двадцати учеников Прабхупада прибыл в Мадрас. Его ученики сразу же приняли участие в уличном шествии. Парад возглавляли нарядно украшенный слон и духовой оркестр, а за ними с киртаном следовали преданные. Прабхупада, которому нужно было отдохнуть после дороги, подъехал позже, в сопровождении Гирираджи, прибыв прямо на главную площадь города, где ему был оказан пышный прием.

Прабхупада остановился в гостях у господина Балу, мадрасского бизнесмена. В течение трех ночей в большом зале, заполненном пятью тысячами человек, Прабхупада читал лекции на английском языке. Однажды вечером он рассказал историю из «Чайтанья-чаритамрите» о неграмотном южноиндийском брахмане, которого Господь Чайтанья Махапрабху признал за его непоколебимую преданность своему духовному учителю и «Бхагавад-гите». На следующее утро и каждое последующее утро "The Hindu", одна из двух ведущих газет Мадраса, напечатала полное резюме лекции Прабхупады. Другая главная газета дала более общий отчет о прибытии А. Ч. Бхактиведанты Свами и шествии с его западными последователями.

За большой трехдневной программой последовало более избранное собрание, спонсором которого выступил г-н К. Вира Свами, председатель суда Мадраса. На нем присутствовали судьи, адвокаты и другие ведущие жители города. Несколько тысяч человек собрались под открытым павильоном, когда Прабхупада говорил о Рупе Госвами и Санатане Госвами из Виндаваны, которые отказались от важных государственных постов, чтобы присоединиться к движению Чайтаньи Махапрабху. Косвенно Прабхупада просил всех присутствующих лидеров Мадраса присоединиться к движению Сознания Кришны.

Прабхупада знал, что его аудитория, хотя и уважительная, была погружена в имперсонализм - глубоко укоренившееся убеждение, что безличный Брахман является высшим, а все индуистские боги - равными проявлениями Единого. И в конце своего выступления Прабхупада призвал слушателей принять Кришну как Верховную Личность Бога. «Просто повторите, - сказал он, - "Кришна - Верховная Личность Бога"». Его призыв был настолько настоятельным и смиренным, что некоторые члены аудитории действительно повторяли вслух: "Кришна - Верховная Личность Бога". Редактор и издатель газеты "The Hindu" г-н Кастури присутствовал на выступлении и напечатал подробное резюме речи Прабхупады в газете на следующий день.

Гирираджа: Прабхупада общался с ними не так, как обычно говорят с репортерами. Обычно газетчик действует как по шаблону — он четко сознает свое положение. Вы тоже, когда даете интервью, стараетесь отвечать «по шаблону», так, как это принято. И, отвечая на его вопросы, вы думаете о том, в каком виде все это будет подано в прессе. Но Прабхупада — я видел это — разговаривал с этими корреспондентами как с душами, как с личностями, как с потенциальными преданными Кришны. Хотя они обращались к Прабхупаде так, как это принято у журналистов, сам он отвечал им совсем в иной манере. Он пытался вдохновить их и говорил:

— Репортаж, который вы сделали, замечателен. Кришна благословит вас. Пожалуйста, помогите распространению нашего Движения.

Журналисты задавали Прабхупаде вопросы, обдумывая, как лучше преподнести его ответы своей аудитории. Но сам Прабхупада видел в этих людях души, потянувшиеся к сознанию Кришны, и отвечал им в этом ключе.

Прошло всего несколько дней после прибытия Прабхупады, а во всем городе уже явственно ощущалось присутствие Движения сознания Кришны. Прабхупада почти не спал: даже после вечерних лекций, которые нередко затягивались, он вставал рано и посвящал утренние часы переводу книг. Весь день он проводил, посещая разные места, и энергичностью превосходил своих молодых последователей.

Господин Балу, в доме которого остановился Прабхупада, не только был крупным бизнесменом, но и славился своей религиозностью. Он принял Прабхупаду очень приветливо и почтительно, как того требует ведический этикет. Прабхупада обратил внимание, что у мистера Балу есть собственный храм с прекрасными Божествами Радхи-Кришны и большим деревцем туласи. Когда преданные, сопровождавшие Прабхупаду, спросили господина Балу, почему его Божества так часто одеты в черное, он ответил, что в ином случае он не смог бы на Них смотреть — так Они ослепительны. Кроме того, он никогда не простирался перед этими Божествами в поклоне, ибо, как он сказал, они с женой приходятся Кришне отцом и матерью, а где это видано, чтобы отец кланялся сыну?

Прабхупада и хозяин дома относились друг к другу с уважением. Но както раз господин Балу и его жена пришли к Шриле Прабхупаде с просьбой рассказать им о раса-лиле* Радхи и Кришны. Прабхупада ответил, что разговоры о раса-лиле, самой возвышенной из игр Господа, предназначены исключительно для освобожденных душ. Только человек, полностью свободный от материальных желаний, достоин слушать о раса-лиле, объяснил он.

— Нет, Свамиджи, — настаивал мистер Балу. — Мы с женой сгораем от нетерпения. Вы должны поведать нам о раса-лиле.

Прабхупада еще раз объяснил особое положение танца раса среди других игр Кришны, повторив, что лишь тот, кто полностью свободен от всех мирских привязанностей — к жене, семье, дому, деньгам, — вправе слушать о нем. Господин Балу сложил руки и вежливо повторил:
— Свамиджи, моя жена и я умоляем вас. Пожалуйста, поведайте нам о раса-лиле.

Тогда Прабхупада ответил:
— Что ж, может, вы и достойны слушать о раса-лиле, но я не считаю себя достойным говорить о ней. Поэтому, пожалуйста, попросите об этом кого-нибудь другого.

Прабхупада беседовал с губернатором Мадраса, К. К. Шахом. Их встречу заочно устроил господин Нэир, который был знаком с губернатором. Прабхупада терпеливо пытался научить его сознанию Кришны, но губернатор то и дело перебивал его и начинал излагать собственную философию. Когда Прабхупада попросил его каким-то образом посодействовать Движению сознания Кришны, тот ответил, что как губернатор ничем не может помочь, ибо вся власть сосредоточена в руках премьер-министра.

Кроме того, Прабхупада посетил одного из самых именитых жителей Мадраса, доктора Сарвапалли Радхакришнана, всемирно известного философа, автора нескольких книг и переводов ведических философских текстов (которые он толковал с позиций имперсонализма), в прошлом — президента Индии, а ныне — парализованного старика, который только сидел и не мог даже говорить. Прабхупада часто цитировал и подвергал критике его перевод «Гиты», из которого следовало, что вручить себя нужно не Самому Кришне как личности, а «нерожденному, пребывающему в Кришне». В 1950-х годах Прабхупада написал ряд статей, в которых критиковал его взгляды. Теперь Прабхупада пытался говорить с ним о персонализме «Гиты», и глаза больного то и дело загорались, но сам он не мог произнести ни слова, издавая лишь нечленораздельные звуки. Эта встреча, по-видимому, произвела на Шрилу Прабхупаду сильное впечатление, и в последующие дни он время от времени с серьезным видом вспоминал о судьбе старого майявади, который, как он говорил, теперь фактически ведет жизнь растения.

Встречался Прабхупада и с В. Радж Гопал Ачарья (Раджаджи), первым главой исполнительной власти Индии после обретения страной независимости. Друг Махатмы Ганди, Раджаджи был очень популярен в народе как религиозный политик. Несмотря на преклонный возраст (ему перевалило за девяносто), он был очень активен и с большой симпатией отнесся к Движению Прабхупады. У Раджаджи возникло лишь одно сомнение: Прабхупада создал самостоятельную организацию, и есть опасность, что человек начнет соотносить себя больше с этой организацией, чем с Говиндой (Кришной). И если вдруг такое случится, он вернется в свое прежнее состояние — к материализму и ложным самоотождествлениям — и привяжется не к Говинде, а к организации. Прабхупада ответил:

— Нет. Говинда абсолютен. Говинда и Его организация неотличны друг от друга.

Он объяснил, что, если человек привязан к чему-то высшему — в данном случае к Говинде, — он без труда расстанется с привязанностями низшего порядка, материальными. Раджаджи был доволен ответом Прабхупады, и, завершив приятную беседу, они расстались.

Прабхупада получил приглашение в дом верховного судьи Вира Свами. Они подружились, и верховный судья попросил как можно скорее присоединиться к движению сознания Кришны. Ему понравились последователи Прабхупады, особенно трехлетняя Сарасвати, и он подарил ей пятнадцатисантиметровое серебряное мурти с изображением Кришны, играющего на флейте.

В другой вечер к Прабхупаде пришел мистер Вира Свами, и Прабхупада сказал, что, по его мнению, Сарасвати слишком молода, чтобы иметь такое дорогостоящее серебряное мурти, и тогда он забрал мурти и собирался дать ей другое мурти. Но пока они разговаривали, Сарасвати ворвалась в комнату и побежала к матери, плача: «Кришна ушел!».

Затем Шрила Прабхупада подозвал ее к себе и спросил: «Сарасвати, где Кришна?».

В тревоге Сарасвати ответила: «Я не знаю. Кто-то забрал Его».

Прабхупада повторил: «Но где же Кришна?».

Сарасвати ответила: «Я не знаю».

«Может быть Он под подушкой?» - предложил Прабхупада. И Сарасвати подбежала к подушке, на которую указал Прабхупада. Она подняла ее, но Кришны там не было.

«Может быть Он на полке?» - спросил Прабхупада. Сарасвати подбежала к полке. Ее глаза метались во все стороны.

«Где же Кришна?» - Сарасвати стал вглядываться в лица преданных, смотреть на их руки, заглядывать за спины, искать повсюду.

Прабхупада, пристально наблюдая за Сарасвати, начал декламировать стих о шести Госвами: хе ра̄дхе враджа девике ча лалите хе нанда-суно кутах̣. «Таково настроение Госвами», - сказал он. - «Они никогда не говорили: "Теперь я увидел Бога. Теперь я удовлетворен". Нет, скорее они говорили: "Где Радха? Где Кришна? Где вы все сейчас? Вы на Говардхане или под деревьями на берегу Ямуны? Где Вы?". Так они выражали свои настроения сознания Кришны».

Беспокойство Сарасвати усилилось до слез. Тогда один из преданных намекнул: "Сарасвати, где Кришна? У кого есть Кришна?". Глаза Сарасвати расширились. Она воскликнула: «У Прабхупады есть Кришна!» - и бросилась к Прабхупаде, уверенная, что Кришну у него. Прабхупада потянулся за кресло и достал маленькое мурти Кришны, похожее на серебряного Кришну, которую он взял у нее.

«Вот Кришна, Сарасвати». Прабхупада сказал. Сарасвати была в экстазе. Все преданные были поражены тем, как Прабхупада обменивался чувствам преданности даже с маленьким ребенком; своим опытом он создал в ней настроение разлуки с Кришной. Прабхупада продолжал объяснять верховному судье о настроении разлуки с Кришной.

Беседуя с учениками, Шрила Прабхупада рассуждал:
— Разве главный судья должен быть брахманом? Не думаю. Он может быть кшатрием. Скажите ему, что нам не составит труда разрешить конфликт между брахманами и не-брахманами. Мы каждому дадим возможность стать брахманом. Для этого достаточно просто следовать нашим принципам. Мы сделаем его брахманом.

Прабхупада напомнил предсказание шастр, что в Кали-югу в семьях брахманов будут рождаться демоны. Вот где корень разногласий. Так называемые брахманы, возглавляющие общество, не отвечают ожиданиям людей. Но всякий, кто следует четырем регулирующим принципам, повторяет мантру Харе Кришна и получает посвящение в вайшнавы, может стать брахманом. И проблема будет решена.

Начать нужно с того, сказал Прабхупада, что сделать брахманом главного судью, Вира Свами. Господин Вира Свами сам признался, что очень хочет получить от Шрилы Прабхупады посвящение; единственное, что ему будет сложно, — это отказаться от чая. Когда Прабхупада узнал об этом, он сказал, что в порядке исключения готов принять судью в ученики, даже если тот иногда будет позволять себе выпить чаю.

Некоторые из мадрасских кастовых брахманов критиковали Шрилу Прабхупаду за то, что он дает посвящение в брахманы жителям Запада, низкорожденным. Как-то раз на очередной встрече в доме одного из местных брахманов кто-то из гостей обратился к Прабхупаде:
— Свамиджи, ваши ученики плохо произносят санскрит. Даже мантра Харе Кришна у них порой звучит не совсем правильно.

— Согласен, — ответил Прабхупада, — как раз за этим мы сюда и приехали: набраться знаний в общении с вами.

Они поговорили снова, однако взаимопонимания так и не нашли. Тогда Гирираджа рассказал обо всем Прабхупаде и спросил, не сможет ли тот сам побеседовать с господином Рамакришной. Прабхупада согласился.

Когда они встретились, господин Рамакришна обратился к Прабхупаде:
— Свамиджи, у нас возник спор относительно преданности Господу Кришне и Господу Шиве. Что вы думаете по этому поводу? Кто выше — Кришна или Шива?

Прабхупада ответил, что слово бхакти, "преданность", строго говоря, не может относиться к поклонению Господу Шиве. Бхакти, сказал он, означает "служение, свободное от мирских желаний", тогда как пуджа подразумевает "служение с желанием получить что-то взамен". Потому понятие бхакти применимо только к поклонению Кришне.

— Но разве не может быть так, — возразил мистер РамаКришна, — что человек становится бхактой Господа Шивы и поклоняется ему из одной лишь преданности, не желая материального вознаграждения?

— Такое возможно, — согласился Прабхупада, — но это исключение. Как, например, если человек заходит в винный магазин, естественно предположить, что он намерен выпить, хотя бывают и исключения.

Прабхупада привел в пример гопи, которые поклонялись богине Катьяяни. Их поклонение было продиктовано не желанием материальной награды, а чувством преданности Кришне. Подобно этому, когда человек поклоняется Господу Шиве исключительно с целью служения Господу Кришне, тогда его можно считать бхактой. Но обычно люди обращаются к Шиве за какими-то материальными благословениями. Хотя обычно господин Рамакришна спорил с подобными аргументами, ответ Прабхупады его полностью удовлетворил.

Злобный и ядовитый тон этого письма очень удивил и огорчил Прабхупаду, хотя он давно уже привык к пренебрежению и оскорблениям со стороны своих духовных братьев. Он запретил своим ученикам вступать с ними в перепалку. Разумнее всего просто их избегать. Те, кто критикует усилия по расширению Движения сознания Кришны, ни на что не годны, говорил он. Он не собирался прекращать свое дело: «Собаки лают — караван идет».

Совершенной противоположностью этому исполненному злобы письму стало послание от Триданди Свами Б.В. Пури Махараджи, духовного брата Шрилы Прабхупады. Б.В. Пури Махараджа имел небольшой ашрам в Вишакхапатнаме, на берегу Бенгальского залива, между Мадрасом и Калькуттой. Узнав, что Прабхупада направляется в Калькутту, Пури Махараджа пригласил его к себе.

Вишакхапатнам
17 февраля 1972 года

Широкий, белый, искрящийся песчаный пляж и теплые, чистые воды Бенгальского залива — этим особенно запомнился визит Шрилы Прабхупады в Вишакхапатнам. Маленький ашрам Пури Махараджи, где он остановился, располагался в пяти минутах ходьбы от океана, и каждое утро Прабхупада в сопровождении полутора десятков учеников совершал долгие прогулки по берегу.

Ямуна: Я не помню, чтобы Прабхупада отказал кому-то из нас в возможности поучаствовать в прогулке. Все мы знали, в какое время Шрила Прабхупада выходит на прогулку, и тоже выходили из своих комнат и следовали за ним к побережью. Прогулки были быстрыми, бодрящими и полными разговоров о Кришне. Так или иначе, нам всем удавалось послушать Шрилу Прабхупаду.

Гурудас: Я не пропускал ни одной прогулки. Но однажды, сидя в храме, я вдруг увидел Прабхупаду и преданных, которые направлялись к берегу. Я выскочил на улицу и бросился вдогонку, даже не успев надеть обувь. Путь к пляжу был усыпан ракушками и острыми камнями. Видя, как я мучительно ковыляю по неровной дороге, высоко поднимая ноги, Прабхупада участливо посмотрел на меня и спросил:
— О, тебе больно ступать? Почему ты босой?
— Прабхупада, — ответил я, — когда вы рядом, я не чувствую боли.
Прабхупада остановился:
— Так может, перережешь себе горло?
Все засмеялись, и я вместе с ними.
— Тапасьи и так хватает, зачем придумывать еще? — сказал он.

Гурукрипа: Прабхупада без устали говорил о философии. Я многого не понимал, ничего не мог запомнить, но все равно слушал. Просто слушал и слушал, хотя в голове ничего не откладываюсь. Идя за Прабхупадой по берегу, я думал про себя: «Пусть я пока не могу следовать его учению или примеру, я хотя бы могу идти по его следам на песке».

Вишакха: Иногда за нами увязывалась какая-нибудь собака, порой облаивая нас. Мы все удивлялись, видя, как легко Прабхупада обращает ее в бегство, резко взмахнув тростью. Как-то раз дорогу перед нами переходила корова. Прабхупада остановился, чтобы ее пропустить, а потом рассказал нам, как однажды, вскоре после получения им санньясы, его боднула корова.

Теджияс: Во время одной из утренних прогулок Прабхупада заговорил о собаках. Он вспомнил шлоку из Чанакьи Пандита о пяти положительных качествах собаки, в частности о ее верности и неприхотливости. Так и мы, сказал Прабхупада, должны стать собаками Кришны. Еще он говорил, что наши пуджари не должны получать плату за свое служение. Учитель и пуджари, сказал он, ни в коем случае не должны получать жалованье. Они должны трудиться в духе чистой преданности Богу. То же относится к кшатриями. Ошибка нынешних правительств в том, что кшатрии работают за деньги. Так, одну за другой, Прабхупада затрагивал очень многие темы.

Нанда-Кумара: Шрила Прабхупада советовал нам купаться в океане. «Идите на пляж», — часто говорил он. Однажды я спросил:
— Шрила Прабхупада, когда я прихожу на пляж, теплое солнце, вода, песок — все это приносит моему телу огромное удовольствие. Как понимать то, что вы посылаете нас туда? Насколько я знаю, духовный учитель не посоветует ученику того, что породит в нем материальные привязанности. Он дает ему лишь то, что помогает помнить о Кришне. Но, приходя на пляж, я, как мне кажется, просто услаждаю чувства. Какое духовное благо несет для меня ваш наказ?

Прабхупада ответил:
— Вот солнце. Свет солнца — это Кришна. Вот океан. Вкус воды — это тоже Кришна. Все, что нас окружает, — это Кришна. Как можно забыть о Нем? Он повсюду.

Панчаджанья: Я был совсем еще новичком и как-то спросил Прабхупаду:
— Что вы думаете о плавании, Шрила Прабхупада? Это не майя?
— Господь Чайтанья часто плавал, — ответил Прабхупада. — Так что иди и плавай. Только не забывай думать о Кришне..”

Ученикам Прабхупады уже приходилось наблюдать ритуал обмена поклонами между Шрилой Прабхупадой и его духовными братьями. Они видели это в Бомбее, когда Прабхупада поднялся со своей вьяса-асаны, чтобы приветствовать своих духовных братьев, и распростерся перед ними в дандавате. Однако в Вишакха-патнаме их взорам предстали еще более теплые отношения. Они впервые увидели, как Прабхупада чувствует себя легко и комфортно, живя с духовными братьями под одной крышей. Да и к ним самим здесь относились не как к чужим, не смотрели свысока, не считали чудаками. Под руководством Шрилы Прабхупады они начали глубже понимать важную науку теплых и смиренных взаимоотношений между вайшнавами.

Один из духовных братьев Прабхупады, Ананда, с огромным удовольствием готовил прасад, причем не только для Шрилы Прабхупады, но и для всех его учеников. Он был немолод, но всегда служил преданным с величайшим смирением и заботой. Он почти не говорил по-английски, но ученики Прабхупады и без того понимали, какую любовь питают друг к другу Ананда и Прабхупада. С ними же самими Ананда общался в основном посредством приготовления и раздачи прасада.

Каждое утро все собирались на веранде перед комнатой Прабхупады. Мужчины усаживались с одной стороны, женщины — с другой, а Ананда быстро шел по проходу и раздавал прасад. Прабхупада же сидел в конце крыла, в деревянном кресле, перебирая четки и наблюдая, как преданные едят прасад. Он давал ашраму деньги, и Ананда регулярно готовил роскошные пиры: обжаренный картофель с молотыми специями, рис, йогурт, дал, три вида сабджи, картофельные чипсы, чатни, малпуры, раджкели, сандеш, кхир — все было приготовлено по высшему разряду и имело потрясающий вкус.

Прабхупада, сидя во главе двух рядов преданных, поощрял их есть больше прасада:
— Положи ему еще!

Он расхваливал кулинарные способности Ананды и с довольной улыбкой наблюдал, как ученики едят прасад. Когда все наедались до отвала, Прабхупада громко декламировал према-дхвани, а ученики в ответ хором кричали: «Джая!».

После одного из таких пиров Прабхупада позвал к себе в комнату учеников и сказал:
— Видите, как он готовит? Он сам все готовит, сам раздает и не садится, пока не накормит всех досыта. Так должен вести себя вайшнав. Ему доставляет большее удовольствие служить другим, нежели себе.

Преданные пировали два раза в день. Вечером на прасад собиралось много гостей, после чего все пели киртан и слушали лекцию Шрилы Прабхупады.

Шрила Прабхупада предпочел подняться к храму на автомобиле, по дороге, петлявшей между ананасовыми плантациями и рощами манговых и хлебных деревьев и кешью. В храме Прабхупада и его ученики встретили местного брахмана, который показал им весь храмовый комплекс. Строения были сложены из черного гранита и украшены резьбой по камню — барельефами, изображающими аватар Вишну и Их деяния. Больше всего было изображений Господа Нрисимхи. Переходя от здания к зданию, Прабхупада временами садился в паланкин, который поднимали по крутым ступеням четыре человека.

Подойдя к громадному баньяновому дереву в нижней части храмового комплекса, он отметил, что этому дереву, вероятно, несколько тысяч лет. Пока Прабхупада стоял под его кроной, его слуга, Нанда-Кумара, протянул ему маленький цветок чампаки. Высунув из мешочка с четками большой и указательный пальцы, Прабхупада взял цветок и с любовью посмотрел на него.

— У этого цветка, — сказал он, — цвет тела Господа Чайтаньи. Этот цветок любят во всей Индии. Он очень красив и ароматен.

Все утро Прабхупада не выпускал из рук этот маленький золотистошафрановый цветок.

Когда Прабхупада и его ученики вошли во внутреннее святилище, где пребывало Божество Нрисимхи, их проводник поведал, что история этого мурти уходит в глубокое прошлое, ко временам Махараджи Прахлады. Однажды, в глубокой древности, этот холм посетили царь Пурурава и его супруга Урваши. Это мурти явилось Урваши во сне и по ее просьбе было извлечено на свет из-под земли. Господь велел, чтобы Ему поклонялись в этом месте, однако сказал, что давать даршан Он будет лишь раз в году, в месяц вайшакха. Все остальное время Божество должно быть целиком покрыто слоем сандаловой пасты, смешанной с камфарой и другими благовониями. Поэтому сейчас, покрытое толстым слоем сандала, мурти было похоже на глыбу. Прабхупада объяснил, что сандаловая паста позволяет "успокоить" Божество.

Мадхавананда: То, как Прабхупада посещал храм Нрисимхи в Вишакхапатнаме, очень напоминало его визиты во Вриндаван. Выйдя из машины, он стал очень серьезен. Мы вошли внутрь храма и увидели перед собой зал. Мы стали спускаться. Стены были толщиной больше метра, и, чтобы попасть в святилище, нам пришлось преодолеть, кажется, не меньше сотни метров по узким тоннелям. Божества не было видно, Его скрывал холм из сандаловой пасты. Едва мы вошли, Прабхупада велел:
— Начинайте петь мантру Нрисимхе.
Мы запели: тава кара-камала-варе накхам адбхута-шрнгам — и принялись обходить Божество. Затем мы встали перед Ним, и Прабхупада поклонился.

Гурукрипа: Когда мы вошли в покои Божества, Прабхупада попросил нас петь молитвы Нрисимхе. Он всегда проявлял подобную преданность. Этим он отличался от нас — не только своей ученостью, своими познаниями, но и преданностью. В местах, подобных этому, он становился очень молчаливым и серьезным, а когда он начинал говорить, нас наполняли покой и умиротворение. Стоило ему заговорить, и все это чувствовали. Вновь и вновь Прабхупада убеждал нас в истинности сознания Кришны. Причем делал он это не преднамеренно, а просто оставаясь самим собой. В таких местах это становилось особенно заметно.

Прабхупада стоял перед Божеством вместе с нами, а мы даже не могли ничего разглядеть — только холмик из сандала. И еще брахмана с длинными мочками и кольцом в ухе. Этому брахману мы дали пожертвование. Но все равно эти минуты были наполнены чувством преданности. Прабхупада был немногословен — главным образом потому, что по-настоящему оценить подобные места человек может сообразно своему духовному уровню, а исторические подробности и факты, связанные с этим местом, не так и важны. Говорить было особо не о чем. Прабхупада лишь следил за тем, чтобы мы сохраняли должное почтение и не совершили никаких оскорблений.

На одну из программ приехал на мотоцикле бородатый американский антрополог, желающий послушать лекцию и киртан Прабхупады. После программы американец рассказал Шриле Прабхупаде, что приехал в Индию изучать дикие племена. Прабхупада назвал его затею пустой тратой времени.

— Зачем изучать диких людей? — удивился он. — Лучше изучайте возвышенных.

И поведал такую историю.

Один бедняк испек початок кукурузы и начал выдергивать по одному зернышку и класть в рот. Так прошло несколько часов. Он занимался этим от нечего делать, чтобы убить время. Подобным образом, изучать антропологию — значит терять время понапрасну.

— Не лучше ли, — спросил Прабхупада, — исследовать человека или группу людей, у которых есть чему поучиться?

Вновь и вновь Прабхупада уговаривал Пури Махараджу отправиться проповедовать на Запад или хотя бы приехать в Майяпур, на международный фестиваль преданных. Ему казалось, что, увидев всех его западных учеников, Пури Махараджа тоже захочет присоединиться к ним и проповедовать. В конце концов Пури Махараджа согласился съездить с Прабхупадой в Калькутту и Майяпур, и, когда эта прекрасная неделя в Вишакхапатнаме подошла к концу, Прабхупада, его ученики и Пури Махараджа засобирались в дорогу.

Гурукрипа: Мы прибыли на станцию заранее, но поезд уже стоял. Был страшный зной. Пять или шесть преданных пели киртан. Шьямасундара взобрался на кокосовую пальму и сорвал удивительный кокос. Спустившись, он вскрыл его и протянул Прабхупаде. Прабхупада напился и передал кокос Шьямасундаре, который тоже утолил жажду.

— Передай его поющим, — велел Прабхупада.

Все участники киртана испытывали такую жажду, что каждый, не думая о соседе, пил сколько хотел и только потом передавал орех дальше. Однако сок не иссякал. Я наклонил кокос, и сок потек мне на рубашку. Я пил и пил, но сок не кончался. Мы были изумлены. Прабхупада улыбался, а мы продолжали петь. И всем было прохладно и хорошо.

Шьямасундара: Это произошло теплым индийским вечером, где-то между Вишакхапатнамом и Калькуттой. Мы с Прабхупадой ехали в первом классе, в двухместном купе. Стучали колеса. Прабхупада шутил, говорил о том о сем, прослушивал магнитофонные записи. Наконец примерно в половине одиннадцатого он лег спать, и я выключил свет. Но около полуночи Прабхупада вновь поднялся и позвал меня:
— Шьямасундара, запиши.

И полился поток мыслей, таких ясных и последовательных, что не приходилось сомневаться: когда мы думаем, что Прабхупада спит, на самом деле он не спит, а размышляет о том, как лучше и больше служить Кришне.