ГЛАВА 39

Прабхупада отложил церемонию закладки первого камня в Майяпуре до Гаура-пурнимы (Дня явления Господа Чайтаньи) 29 февраля 1972 года. Он хотел устроить большой праздник с пандалом и бесплатным угощением для гостей. На этот праздник должны были съехаться его ученики со всего мира.

В декабре, когда между Индией и Пакистаном вспыхнула войне за Бангладеш, индийское правительство запретило иностранцам оставаться в северных районах Западной Бенгалии — как раз там где расположен Майяпур. Преданным пришлось уехать, и вернулись они только через несколько недель, когда война закончилась. Они продолжили подготовку к фестивалю, и за несколько дней до Гаура-пурнимы к ним приехал Прабхупада.

Увидев растянутый на бамбуковых шестах транспарант: «Добро пожаловать, Шрила Прабхупада!», он заметил:
— Не знаю, понравится ли это моим духовным братьям...

Он уже слышал, что некоторые из его духовных братьев были против того, чтобы его именовали тем же титулом, какой был у их духовного учителя, Бхактисиддханты Сарасвати Прабхупады. На самом деле Прабхупада не присваивал себе этот титул — этим именем несколькими годами ранее, в Америке, его наградили ученики. В мае 1968 года в Бостоне Прабхупада, в очередной раз диктуя письмо своему секретарю, заметил, что "Свамиджи" — не слишком уважительное обращение к духовному учителю.

— Тогда почему же мы называем вас "Свамиджи"? — удивился секретарь.

— К духовному учителю, — продолжал Прабхупада, — обычно обращаются, называя его "Гурудева", "Вишнупада" или "Прабхупада".

— Можно мы будем называть вас "Прабхупада"? — спросил секретарь.

— Да, — ответил Прабхупада, и с тех пор ученики стали звать его именно так.

Один из преданных выяснил у Прабхупады, что значит это слово, и вскоре в журнале «Бэк ту Годхед» появилась статья следующего содержания:

Все ученики с радостью приняли новый титул своего духовного учителя, и никто не мог предвидеть, что у кого-то это может вызвать зависть. Да разве мог Прабхупада "перешагнуть" через своего духовного учителя, попытаться затмить его? Он всегда был его смиренным слугой.

Члены ИСККОН не видели ничего дурного в том, чтобы называть своего духовного учителя Прабхупадой. И ничто не могло помешать им делать это — ведь он и правда был их Прабхупадой. Даже на официальных приглашениях на празднование Гаура-пурнимы они напечатали «А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада». Однако сам Прабхупада знал, что у некоторых его наиболее критично настроенных духовных братьев это вызовет недоумение и недовольство.

Хорошо понимая, что люди с Запада не привыкли к спартанским условиям жизни в Индии, Прабхупада хотел создать для своих учеников все удобства, чтобы они чувствовали себя здесь как дома и чтобы никакие бытовые трудности не мешали их служению и духовной практике. Поэтому он настойчиво просил их приложить все усилия и построить в Майяпуре здание с водопроводом, электричеством и другими удобствами.

Прабхупада поселился в простой, крытой соломой прямоугольной хижине с земляным полом, в комнате площадью около тринадцати квадратных метров. Тоненькая перегородка отделяла главную комнату от помещения для слуг. Впереди находилась небольшая веранда, позади — сад, где Прабхупаде делали массаж. Там же стоял ручной насос для омовения и уборная. Когда преданные стали извиняться перед Прабхупадой за столь скромное жилище, он ответил, что любит естественную простоту.

— Даже если бы вы построили для меня роскошные хоромы, — сказал он, — я все равно предпочел бы жить здесь.

Живя в Майяпуре столь просто и непритязательно, Прабхупада говорил, что ему видится здесь великолепный город. Божества Радхи-Мадхавы (те самые, которым он поклонялся на Ардха-Кумбха-меле в Аллахабаде, в 1971 году) стояли сейчас в палатке, а он говорил о дворце из мрамора. Говорил он и о первоклассном отеле, где будут жить гости и преданные, хотя пока мог предложить им совсем немного. Живя просто и счастливо в своей соломенной хижине, он собирал там учеников и делился с ними своими замыслами. По его просьбе преданные сделали небольшой макет здания гостиницы, которое должно быть построено первым, и чертежи будущего Храма — Ведического планетария. Прабхупада хотел, чтобы в городе, который они построят, были кварталы для каждого из четырех сословий, на которые делится общество варнашрамы.

Татпара: Когда Прабхупада ездил по странам Запада, с ним встречались разные влиятельные лица, но, приехав в Майяпур, он общался с людьми запросто, по-дружески, иногда пил сок или чему-то учил. Он жил просто, по деревенски. Часто преданные с Запада представляют Прабхупаду только в одном образе — как великого царя. Однако, приезжая в Индию, он становился совершенно другим человеком. Он смеялся и разговаривал с нами, как друг.

Бхавананда: В своей хижине Прабхупада сидел на бамбуковом помосте. Внутри не было ничего, кроме кровати и нескольких циновок на полу. Там он чувствовал себя счастливее, чем где бы то ни было. Еще мы поставили там вентилятор, и Прабхупада этому обрадовался. Ему это понравилось, ибо в этом была простота. Уборная была на улице, и он ничего против этого не имел. Он наслаждался буквально всем. В то время он назначил управляющими Майяпура Джаяпатаку и меня. Он дал четырем преданным право снимать с банковского счета деньги на строительство здания. В Индии, чтобы просто открыть счет, нужно приложить немало усилий. Нам довелось наблюдать, как строг был в этом отношении Прабхупада. Он знал, насколько это все сложно. Например, стоило вам не заполнить правильно какие-то бланки, и банк мог запросто придержать ваши деньги. А если вы захотели, например, закрыть счет, то вам этого могли и не позволить. Мы были такими неуклюжими в этих делах — сущие дети. Поэтому Прабхупаде приходилось учить нас бухгалтерии и менеджменту.

Джананиваса: В первый раз придя посмотреть на Божества, Прабхупада спросил: «Кто одевает Божеств?». Кто-то ответил: «Джананиваса». Божества стояли на простом, ничем не украшенном кафельном постаменте. Мы просто поставили Их туда, но Прабхупада смотрел на Них с такой любовью! Он каждый день приходил на даршан. Однажды он зашел в комнату Божеств, а меня там не было. К Божествам на даршан пришли какие-то индийцы, и я побежал в соседнюю комнату, которая находилась всего в трех метрах, чтобы принести им «Бэк ту Годхед». Когда я вернулся, перед Божествами стоял Прабхупада. Он тоже получал даршан. И он сказал мне:
— Ты всегда должен быть тут. Люди приходят, а с Божествами никого нет.

— Шрила Прабхупада, я только сбегал за «Бэк ту Годхед», — ответил я. — Это в двух шагах.

Но он посмотрел на меня, словно говоря: «Опять ты оправдываешься», — и, обернувшись к Бхавананде, распорядился:
— Этому юноше, Джананивасе, нужна помощь. Он ведь обычный человек и не может за всем поспеть.

В пятидневную программу празднования Гаура-пурнимы были включены круглосуточные киртаны. Их проводили группы преданных, сменявшие друг друга каждые два часа. По утрам преданные собирались вместе и с киртаном шли в одно из святых мест Навадвипы: к дереву ним, под которым родился Господь Чайтанья, в дом Шривасы Тхакура, где Господь Чайтанья и Его спутники проводили ночные киртаны, к месту, где Кази попытался остановить санкиртану Господа Чайтаньи, в дом Бхактивиноды Тхакура. (Прабхупада рассказывал преданным, что Бхактивинода Тхакур часто стоял перед своим домом, устремив взгляд на другой берег Ганги — туда, где теперь находилась земля Шрилы Прабхупады.)

Целыми днями, и особенно по вечерам, преданные толпились на помосте полосатого шатра-пандала. Посреди сцены, на традиционной бенгальской симхасане, сделанной из резных банановых стеблей и украшенной разноцветной фольгой и цветочными гирляндами, стояли Божества РадхиМадхавы. Прабхупада предоставил своим ученикам возможность самим выступать перед публикой. Главным оратором был Ачьютананда Свами, выступавший на бенгали.

Люди шли непрерывным потоком, и преданные распространяли «Бэк ту Годхед» на бенгали, английском и хинди. По вечерам они показывали слайды или фильмы. Из своего окна Прабхупада с особым удовольствием наблюдал за раздачей прасада, ему нравилось смотреть, как сотни жителей соседних деревень сидели рядами и ели кичри с круглых тарелок из листьев.

— Делайте это всегда, — говорил Прабхупада ученикам, — всегда раздавайте прасад.

Даже несмотря на то, что храм еще не был построен, проповедническая деятельность Прабхупады в Майяпуре уже имела огромное значение. Другие, расположенные по соседству, матхи тоже отмечали Гаура-пурниму. Как правило, все празднование сводилось к тому, что туда съезжались калькуттские вдовы, которые, внеся плату, жили в храме и посещали святые места в Навадвипе. Однако программа в пандале, которую организовал Прабхупада, была яркой, динамичной и привлекала больше всего посетителей. Место рождения Господа Чайтаньи Махапрабху без проповеди не представляет особого интереса, говорил Прабхупада. Люди приезжают в Майяпур только на празднование Гаура-пурнимы, в другое время здесь почти никого не бывает.

— Что важнее, — спрашивал Прабхупада, — место, где родился Господь Чайтанья, или Его деятельность? Его деятельность, карма. Его деятельность важнее, чем Его джанма — место рождения. 

Господь Чайтанья пел мантру Харе Кришна и раздавал людям любовь к Богу. Тем же самым должны заниматься в Майяпуре и преданные.

Сидя на подушке рядом с жертвенным алтарем и повторяя мантру на четках, Прабхупада дал посвящение шести бенгальским преданным и санньясу молодому ученику из Америки. Затем выступили духовные братья Прабхупады и в своих речах дали высокую оценку деятельности Прабхупады в странах Запада.

Наконец все собрались вокруг ямы площадью в два квадратных метра и глубиной четыре с половиной метра. По краям ее лежали различные предметы, которые, согласно священным писаниям, нужно было заложить в шахту: пять видов цветов, пять видов злаков, пять видов листьев, пять различных металлов, пять видов фруктового сока, пять видов красящих порошков, пять видов фруктов и пять видов драгоценных камней. Духовный брат Прабхупады, Пури Махараджа, спустился по лестнице в яму, чтобы положить кокосовые орехи и листья банана в сосуде на украшенный цветами кирпичный алтарь.

Следом за ним в яму спустился Прабхупада, держа в руках коробку, в которой лежало мурти Ананта-Шеши — золотое, с глазами из рубинов. Рано утром у себя в хижине Прабхупада показывал это мурти нескольким ученикам из своего ближайшего окружения.

— Это — Господь Ананта, — сказал он, — змей, на котором покоится Господь Вишну. Он будет держать храм на Своей голове.

Прабхупада поставил Ананта-Шешу на алтарь и поднялся наверх. Затем, счастливый, Прабхупада пригласил всех кидать в яму свои пожертвования — цветы, деньги и в конце горсть земли.

— Я не присваивал его, — ответил Прабхупада. — Так называют меня ученики. Что я могу поделать?

В ответ санньяси начал критиковать Прабхупаду за то, что тот не сотрудничает с ними в их проповеди, и за то, что дает жителям Запада священный шнур и посвящает их в санньясу. Но главное, духовные братья требовали объяснений, почему он носит титул «Прабхупада».

— Брахмананда Махараджа! — позвал Прабхупада. — Принеси мне мой почтовый бланк.

Когда Брахмананда Свами вернулся с бланком письма, Прабхупада показал его духовным братьям. В шапке бланка было написано: «Триданди Госвами А.Ч. Бхактиведанта Свами». Ни намека на «Прабхупаду». Это подтверждало, что сам он не именовал себя этим титулом. Это простое свидетельство немного успокоило его духовных братьев, и он пригласил их принять вместе с ним прасад, который раздавали его ученики.

Позже в своей хижине Прабхупада завел с учениками разговор о зависти. Он сказал, что преданный может судить о своем духовном уровне по тому, насколько он освободился от зависти. В духовном мире зависть отсутствует как таковая. Хотя все вечно свободные спутники Кришны стараются служить Ему как можно лучше и порой это напоминает соперничество, каждый только радуется успехам других. Если Кришна доволен служением Радхарани или другой Своей возлюбленной гопи, другие гопи не завидуют ей. Напротив, они думают: «О, как чудесно она служит Кришне! Как бы и мне послужить Ему так, чтобы Он был доволен еще больше!». Зависть — это признак материализма.

Прабхупада хотел, чтобы его духовные братья поменяли свою точку зрения и не возражали против того, что ученики называют его Прабхупадой. Кроме того, он жалел, что некоторые из них не могут искренне оценить его труд. Если через него столь успешно действует их духовный учитель, почему они так беспокоятся? Почему бы им не оценить его усилия и не радоваться тому, что миссия Господа Чайтаньи успешно распространяется? Они должны понимать, что это действует сам Бхактисиддханта Сарасвати, их духовный учитель. Это и их работа, их ответственность, и они должны признать, что Бхактиведанта Свами Махараджа успешно с этой работой справляется. На церемонии они превозносили его достижения. Но раз так, почему бы тогда им не согласиться и с тем, что для сотен жителей Запада, спасенных им от ада, он вполне мог быть Прабхупадой — тем самым единственным чистым преданным, который, как они всегда были уверены, пребывает у лотосных стоп Кришны?

Если же говорить о количестве изданных и распространенных книг, авторитетно излагающих науку о Кришне, преданных, получивших посвящение и погруженных в служение Господу, открытых храмов — в этом с Прабхупадой не мог сравниться никто. Конечно, в каком-то смысле все духовные братья Прабхупады, которые следовали основным наставлениям Бхактисиддханты Сарасвати, повторяли мантру Харе Кришна и избегали греховной жизни, были столь же достойны похвалы. Но уж если разбираться подробно, если придираться, то стоило бы все-таки учесть и результаты проповеди. В конце концов, кто раздавал милость Господа Нитьянанды и, действуя от имени Бхактисиддханты Сарасвати, достигал столь потрясающих результатов — результатов, которые доселе казались невозможными? В «Чайтанья-чаритамрите» говорится, что если проповедник способен распространять мантру Харе Кришна, то следует считать, что Сам Бог наделил его этой способностью.

Прабхупада, несомненно, имел эту силу от Бога, однако при этом он вел себя очень смиренно, и никто ему не помогал. Он неоднократно приглашал своих духовных братьев присоединиться к нему на Западе, став такими же, как и он сам, проповедниками в Движении сознания Кришны. Почему они не приехали, почему не стали помогать ему в исполнении миссии духовного учителя, а вместо этого начали выражать недовольство действиями своего духовного брата — того, кто добросовестно исполнял миссию Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати?

Однако судить его духовных братьев ученики Прабхупады были не вправе, и сам он строго предупреждал их об этом. Они должны относиться к ним как к ученикам Бхактисиддханты Сарасвати, которых поэтому стоит почитать так же, как и собственного духовного учителя. И все-таки ученикам Прабхупады было больно видеть, как принижают положение их гуру. Они могли смириться и не перечить, но легко ли им было с любовью относиться к тем, кто критиковал их духовного учителя и его Движение сознания Кришны?

Февраль 1972 года

В отсутствие Прабхупады преданные во Вриндаване так и не смогли уговорить господина Сарафа дать ИСККОН законное разрешение на использование земли. Прабхупада настойчиво просил одного из своих индийских учеников, Кширодакашайи, добиться от господина Сарафа официального документа. Кширодакашайи долго уговаривал господина Сарафа, однако, видя его нерешительность, решил побеседовать с его женой, а затем с ними обоими.

Супруги Сараф сошлись на том, что, поскольку сами они не могут принять решение, пусть последнее слово останется за Самой Шримати Радхарани. Госпожа Сараф попросила Кширодакашайи взять два листка бумаги и написать на одном из них «да», а на другом «нет». Она сложила листки и, поместив их перед семейными Божествами Радхи-Кришны, попросила Кширодакашайи выбрать один из листков. Кширодакашайи взял листок и в присутствии четы Сараф и Радхи с Кришной развернул его — там было написано «да».

Услышав эту новость, Прабхупада очень обрадовался:

Ямуна: Так случилось, что тем утром, когда госвами должны были подписать с Прабхупадой договор о сдаче комнат в храме Радхи-Дамодары, во Вриндаване отключили свет. Пишущая машинка секретаря Прабхупады работала на электричестве, но я напомнила Прабхупаде, что когда-то училась каллиграфии. У меня были с собой перья для письма, и Прабхупада сразу же набросал черновик договора. Я отнесла черновик в другую комнату, села и переписала текст, обведя все прописные буквы золотом. Через пятнадцать минут мы положили бумагу перед Шрилой Прабхупадой.

Прабхупада с гордостью взял документ, продемонстрировал его госвами и сказал:
— Вот видите, мои ученики мастера на все руки.

С этого момента преданные могли располагаться в верхних помещениях над жилищем Шрилы Прабхупады и входить в его комнаты, чтобы наводить там порядок. Для Прабхупады подписание договора о сохранении его комнат в храме Радхи-Дамодары стало великим событием.

Для подписания контракта о передаче ИСККОН участка земли в Рамана-Рети Прабхупада и господин Сараф встретились в магистрате города Матхуры. В присутствии адвокатов они завершили все формальности. В том, что ему удалось приобрести во Вриндаване такой хороший участок земли, Прабхупада видел милость Кришны. Он написал в Америку секретарям Джи-би-си и попросил их прислать как можно больше людей для осуществления нового проекта. Он поделился с ними своими намерениями «создать здесь уникальный центр для возрождения духовной жизни Вриндавана с благословения Рупы и Дживы Госвами».

Прабхупада сказал Кширодакашайи:
— Я хочу, чтобы в ознаменование этого события приготовили много прасада и пригласили на угощение всех жителей Вриндавана.

Через два дня Прабхупада провел церемонию закладки первого камня в Рамана-Рети. Он снова спустился в ритуальную яму и поместил там Господа Ананту, на голове которого должен был покоиться храм.

Но ночью на участок было совершено нападение. Пожилая вдова-индианка, которая имела в округе репутацию садху, разгневалась на господина Сарафа за то, что тот не отдал землю ей, о чем она его неоднократно просила. Ночью она подослала туда гунд, чтобы те разрушили кирпичный фундамент, заложенный на церемонии, и осквернили яму, где лежали цветы и культовые предметы. Гунды раскопали яму, насыпали в нее мусора и украли знак, оповещавший о смене владельца земли.

Прабхупаде сообщили о случившемся, когда он сидел у себя в комнате в храме Радхи-Дамодары. Он очень рассердился и велел своим ученикам немедленно обратиться в полицию. На следующую ночь землю охраняло несколько полицейских, и, когда наемные гунды явились вновь, полиция предупредила их, что, если они еще раз осквернят это место, их арестуют. На том все и кончилось.

Прабхупада часто говорил, что, став преданным, человек приобретает много врагов. Этот инцидент еще раз подтвердил то, в чем Прабхупада был убежден и раньше: как только ИСККОН приобретает землю, на ней нужно немедленно строить храм. Или, по крайней мере, обнести участок забором, построить временные хижины и жить на этой земле, пока идет подготовка к строительству храма.

Теджияс: «Здесь будет храм Кришны и Баларамы», — сказал Прабхупада. Мы не совсем понимали, что он имеет в виду. Мы все думали, что это произойдет еще не скоро. Рамана-Рети — такая глушь! Вокруг ни души. Место совсем дикое, и, вдобавок ко всему, там орудовали бандиты. Мы считали, что, если построить тут храм, сюда никто не придет. Но Прабхупада сказал: «Туда, где находится Кришна, придет каждый».

Секретарь Прабхупады Шьямасундара писал своему духовному брату о только что приобретенном земельном участке во Вриндаване:

За тот месяц, пока Прабхупады не было в Бомбее (он уехал 10 февраля), преданные в назначенный срок уплатили господину Нэиру 50 000 рупий. Мало-помалу в Джуху перебралось несколько преданных. Жили они в палатке. По ночам им не давали спать крысы и комары. Пытаясь расчистить заросли бурьяна, они наткнулись на груду пустых бутылок и выгребную яму. Без Прабхупады решимости у них заметно поубавилась.

Но тут приехал Брахмананда Свами, которого Прабхупада назначил руководить бомбейским проектом. Он вернулся из Калькутты, где был вместе со Шрилой Прабхупадой. Брахмананда Свами заразил бомбейских преданных своим энтузиазмом. Им предстояло расчистить землю и немедленно поставить пандал. До этого Брахмананде Свами никогда не приходилось ставить пандалы, но он заключил договор с подрядчиком на строительство нескольких домиков, крытых пальмовыми листьями (чхатаи), для преданных и установку шатра для проведения фестивалей. Однако до начала строительных работ преданные должны были как следует расчистить землю.

Господин Сетхи, сосед и свободный член ИСККОН, нанял бригаду рабочих, чтобы вырубить дикие заросли. Пришли на помощь и некоторые другие свободные члены Общества из Бомбея. Господин Нэир прислал одного из своих помощников, господина Матара, чтобы тот руководил работами по расчистке земли. Работали и преданные, готовясь к возвращению Прабхупады.

Вскоре в «Харе-Кришна-Ленд» прибыли Шри Шри Радха-Расавихари. Они приехали на такси с преданными, державшими Их на коленях. Поскольку Божества прибыли до того, как храм был построен, Их временной обителью стал шатер. В первый раз Они приехали в Бомбей, чтобы участвовать вместе с местными преданными в программе в пандале, что проходила на КроссМайдан. В честь этого события на набережной Чоупатти было организовано праздничное шествие, и, когда преданные прибыли туда, Радха-Расавихари, нарядные и украшенные, ожидали их в богато убранном паланкине. Беломраморный Кришна держал в руках серебряную флейту, а Радхарани благословляла всех поднятой ладонью правой руки. Они были прекрасны.

Затем Радха-Расавихари переехали в Акаш-Ганга-Билдинг, где преданные постепенно довели поклонение Им до надлежащего уровня. Когда Прабхупада отдал указание перевезти Радху-Расавихари в Джуху сразу же, как только будет выплачен первый взнос, преданные спросили его:
— Зачем Божествам переезжать до того, как все будет готово? Не лучше ли Им подождать, пока мы построим храм?

— После того, как Божества установлены в каком-то месте, Их уже никто не сможет убрать оттуда, — ответил Прабхупада.

Прабхупада лучше, чем кто-либо другой, знал, как следует поклоняться Радхе-Расавихари, но сейчас главное было в том, чтобы закрепиться на этой земле. «Как иначе, — рассуждал он, — смогу я возвести Радху-Расавихари на царский трон в храме, если Они Сами не утвердят за Собой право собственности, поселившись в Джуху?» Прибытие Радхи-Расавихари создало для преданных дополнительные трудности, поскольку теперь они должны были во что бы то ни стало проводить утреннюю пуджу и шесть раз в день готовить для Божеств на своей примитивной кухне. Даже шатер для Радхи-Расавихари был установлен не очень прочно и колыхался на ветру.

Однако Шрила Прабхупада рассматривал переезд как своего рода трансцендентный тактический прием, без которого им было не обойтись. Он был уверен, что все, кто имеет отношение к проекту, — он сам, владельцы земли, муниципалитет Бомбея — согласятся, что раз Кришна уже поселился здесь, то эта территория теперь принадлежит Ему. Но, поскольку Прабхупада просил потерпеть неудобства Самого Господа Кришну, он молил РадхуРасавихари: «О Господь, пожалуйста, останься здесь, и я построю для Тебя великолепный храм».

К возвращению Прабхупады в Бомбей Радха-Расавихари уже были установлены на помосте пандала. Народу на программы собиралось не так много, как в центре Бомбея, — не более пятисот человек каждый вечер, но Шрила Прабхупада был доволен. Фестиваль проходил на их собственной земле, и это было только начало.

Каждый вечер Прабхупада читал в пандале лекции, участвовал в киртанах и церемонии арати для Радхи-Расавихари. Панчадравида Свами собрал в качестве пожертвований пять тонн дала, риса и муки, и преданные каждый день готовили прасад, кичри на сто двадцать пять человек, которое раздавали бесплатно. Вечером Прабхупада лично раздавал с подноса Божеств халаву, и толпа, включая состоятельных бизнесменов с их женами, устремлялась вперед, чтобы получить из его рук прасад. Прабхупаде так понравился фестиваль, что он велел преданным оставить шатер и регулярно проводить в нем подобные программы.

Жил Прабхупада, как и остальные преданные, в палатке, но господин Ачарья, один из самых дружелюбно настроенных жильцов тех домов, что стояли на участке, предложил ему поселиться у него.

Уже через несколько дней после приезда в Джуху Прабхупада был готов провести церемонию закладки фундамента и первого камня. Это было еще одним тактическим ходом, который он предпринял, чтобы закрепить за собой право на землю. Но дело было не только в тактике: он хотел как можно скорее построить здесь храм. Не годится, чтобы Радха-Расавихари стояли в палатке, Им подобает находиться в защищенном месте, на мраморном алтаре, на симхасане из серебра и тикового дерева; рядом должны стоять мурти двух гопи, Лалиты и Вишакхи, а над храмом должны возвышаться мраморные купола высотой более тридцати метров. Тысячи людей будут каждый день приходить в храм на даршан и прасад.

Однажды утром, в самый разгар фестиваля, Прабхупада вместе с преданными, жившими в Джуху, провел простую и скромную церемонию закладки первого камня. Выкопав глубокую яму, они обложили ее дно кирпичом. Спустившись в нее, Прабхупада установил там Божество Шеши. Потом, сидя на скромном возвышении, он стал бить в медный гонг, аккомпанируя киртану; преданные по очереди подходили и бросали в яму пригоршни земли, пока яма не заполнилась доверху, а тем временем дым от жертвенного костра медленно поднимался к небу.

Когда они ушли, Прабхупада сказал:
— Стоит им нас увидеть, они сразу же думают, что у этих американцев денег куры не клюют. Наши дела в Индии идут, но как только мы начинаем тратить деньги, переплачиваем по пятидесяти процентов, и только потому, что вам, американцам, не хватает опыта. Что тут поделаешь? Индийцы хотят выудить у вас деньги и бессовестно врут.

Когда шел фестиваль в пандале, жители соседних домов жаловались на громкие киртаны, транслировавшиеся через громкоговоритель. Они и так устали от того, что их арендодатель, господин Нэир, тянул с ремонтом зданий, порой заставляя их неделями сидеть без воды, когда ломался водопровод. Неожиданное вынужденное соседство с двумя десятками американских преданных лишь усилило их недовольство. Некоторые из соседей были христианами и к вайшнавизму относились с неприязнью, опасаясь, что их дети могут вновь стать индусами. Некоторые обвиняли преданных в посягательстве на их личную жизнь, другие критиковали их за то, что преданные ссорятся друг с другом, третьи — за то, что неженатые мужчины живут слишком близко от незамужних женщин, хоть и в отдельных помещениях.

Однако некоторые из соседей видели, что западные вайшнавы трудятся не покладая рук с искренним желанием поклоняться Радхе и Кришне. И никто из жильцов не критиковал Прабхупаду, поэтому, когда Прабхупада был там, он мог их успокоить и уладить любой конфликт. Но Прабхупада знал, что, стоит ему уехать, ситуация может легко измениться.

Прабхупада готовился к длительному кругосветному путешествию — с востока на запад. Сначала он собирался поехать в Австралию и Японию, затем посетить Гавайские острова, потом поехать в США, потом, может быть, в Мексику и наконец в Европу. В Индию он должен был вернуться не раньше чем через полгода и потому хотел, чтобы в его отсутствие дела в Бомбее шли ровно и гладко.

И снова Прабхупаде пришлось искать того, кто мог бы возглавить его бомбейский проект. На этот раз он остановил свой выбор на Гирирадже, молодом брахмачари, который очень успешно проповедовал в Индии, привлекая в ИСККОН больше всего свободных членов. Поскольку самое главное для руководителя данного проекта, рассуждал Прабхупада, — уметь собирать пожертвования и находить свободных членов и поскольку Гирирадже это хорошо удается, то, несмотря на молодость и неопытность, он обладает основными качествами, необходимыми для того, чтобы справиться с возложенными на него обязанностями. Прабхупада уже убедился в том, что Гирираджа прост, послушен и готов отдать все свои силы осуществлению бомбейского проекта "Земля Харе Кришна".

Гирираджа: Шрила Прабхупада спросил:
— Справиться, Гирираджа?

— Да, Шрила Прабхупада, как пожелаете, — ответил я.

На самом деле меня не особо обрадовало это назначение, однако я понимал, что нужно вручить себя духовному учителю и делать все, что он скажет. И я согласился. Прабхупада сказал, что хороший руководитель действует по принципу: если что-то нужно, ты это делаешь. И все. Позже, когда я пришел к Шриле Прабхупаде, он, сидя за письменным столом, сказал мне:
— Теперь ответственность полностью на тебе.

Услышав эти слова, я вздрогнул, так как не привык брать на себя ответственность.

Когда Прабхупада был в Бомбее, к нему на лекции приходил молодой архитектор из Голландии Ханс Кильман, которого заинтересовало сознание Кришны. Прабхупада убедил Ханса стать преданным и помочь им построить в Бомбее городок «Харе Кришна». Под руководством Прабхупады Ханс тут же начал делать архитектурные эскизы будущих зданий.

Ханс: Прабхупада сказал:
— Слушай внимательно. Господь Кришна послал тебя сюда. Ты должен спроектировать для Него эти храмы. Ты должен делать это очень искренне и не бояться.

Я полностью покорился его воле. В тот момент я ощутил настоящий экстаз. На его столе лежала стопка фотографий, он протянул их мне и сказал:
— Посмотри.

Я посмотрел — это были фотографии нового храма Говиндаджи во Вриндаване. Он сказал:
— Я хочу, чтобы ты спроектировал что-то похожее.

Я спросил у него:
— Какого размера, Шрила Прабхупада?

Он дал мне лист бумаги для пишущей машинки и попросил меня набросать на нем эскиз. Затем он дал мне фотографии, карандаш и линейку. Он провел меня в соседнюю комнату и усадил за стол. Там уже сидели двое: Прадьюмна, со всеми своими санскритскими книгами, и Шьямасундара, печатавший письма. Неожиданно для себя самого я, со своими чертежами, оказался между ними.

Прабхупада сказал Гирираджу и другим преданным, что для строительства храма необходимо собрать шестьдесят четыре лакха рупий. Преданные понятия не имели, где достать такую огромную сумму, но Прабхупада подсказал им несколько идей. Он, например, предложил заручиться финансовой поддержкой влиятельных людей через бхент-наму, продажу гостиничных номеров в пожизненное пользование. Были и другие пути.

Однако сначала нужно было купить землю. Они уже жили здесь, но, прежде чем они смогут приступить к строительству, им нужно получить официальный документ, закрепляющий их права на землю. Поскольку господин Нэир уже просрочил с выдачей документа о праве собственности, Прабхупада велел Гирирадже надавить на него, чтобы не тянул с оформлением и немедленно выдал купчую.

На следующий день, в аэропорту, пока Прабхупада ожидал своего рейса в Австралию, состоялось радостное прощание. Сидя в окружении преданных в зале для почетных гостей, Прабхупада наблюдал за тем, как Мадхудвиша Свами ведет экстатический киртан.

— Если вы будете проводить такие киртаны, — сказал Прабхупада преданным, — наш бомбейский проект увенчается успехом.

Увидев, что господин Нэир тоже пришел попрощаться, Прабхупада воскликнул:
— О, господин Нэир, и вы здесь! Вы становитесь одним из нас!

Прабхупада обладал удивительной способностью видеть изначальную духовную природу материального мира и трансформировать часть этого мира в духовную энергию, так что даже самому обыкновенному человеку открывалась духовная реальность. На это были направлены все усилия Прабхупады. Часто трансценденталисты стараются удалиться от материального мира, так как боятся утратить духовную силу. Веды предписывают человеку, вставшему на духовный путь, избегать общения с материалистами и не иметь ничего общего с деньгами. Но, следуя принципам, провозглашенным Шрилой Рупой Госвами, Прабхупада считал, что все материальное можно одухотворить, использовав в служении Кришне. Следуя этому принципу, опытный преданный, даже если он действует в материальном мире, ни на минуту не утрачивает связи с духовной энергией. Для такого преданного, по сути дела, не существует ничего материального.

В ведических писаниях великого преданного Нараду Муни, способного превращать материалистов в преданных, называют чинтамани, философским камнем. Подобно тому как чинтамани превращает железо в золото, Нарада превратил кровожадного охотника в чистого вайшнава. Нараду прославляют в Ведах за духовные подвиги, которые он совершил в давно минувшие времена, и Шрила Прабхупада достоин не меньшей славы за чудеса, совершённые им в наше время. Снова и снова применяя сознание Кришны на практике, он доказывал, что способен заставить даже самого закоренелого материалиста отречься от всего материального и превратить его в деятельного преданного Господа. И вот теперь, завербовав в лагере майи горстку преданных, он собирался с их помощью превратить как можно большую часть материального мира в животворящий дух. Силой своих трансцендентных пророческих слов он стремился превратить камень и человеческую энергию в величественные духовные храмы.

Заносчивые материалисты иногда упрекают трансценденталистов в бездеятельности, но Прабхупаду в этом никак нельзя было обвинить — он ни минуты не сидел сложа руки. Иногда люди даже называли его капиталистом в одежде санньяси. Но таких обвинений Прабхупада не боялся — он выполнял волю великих ачарьев прошлого. Об этом он писал в «Шримад-Бхагаватам» еще до своего приезда в Америку в 1965 году:

Прабхупада хотел превратить целые области материального мира в мир духовный. Ему было ясно, что, предприняв попытку построить духовный город в Джуху, он начал генеральное наступление на позиции майи. Всего за несколько месяцев он столкнулся с великим множеством трудностей и препятствий, которые мешали осуществлению его планов, а сколько их еще впереди! Сражение только начинается.

Его ученикам эта работа порой казалась изнурительной и напряженной, и это сбивало их с толку. Ведь они встали на духовный путь, чтобы обрести счастье, а не беспокойства. Однако присутствие Прабхупады и его слова поддержки помогали им оставаться стойкими. Он знал, что, стоит им вкусить нектара самозабвенной преданности Кришне, они уже никогда не согласятся на что-то меньшее. Он ободрял их, напоминая слова таких великих духовных учителей прошлого, как Бхактивинода Тхакур, который сказал: «Все трудности, с которыми мне приходится сталкиваться в преданном служении Тебе, будут для меня источником величайшего счастья».