ГЛАВА ШЕСТАЯ

Подошли к концу дни учебы, и пришло время царевичам покинуть школу Дроны. Чтобы завершить обучение, им следовало расплатиться с гуру, предложив ему дакшину. По традиции дакшина назначалась самим учителем, по его выбору. Дрона собрал царевичей и объявил им:
— Мне нужно от вас только одно: возьмите в плен царя Друпаду. Схватите его и приведите ко мне.

Царевичи ответили:
— Да будет так.

Они уже знали о вражде своего гуру с этим царем. В детстве Друпада и Дрона, будучи ровесниками, жили вместе под кровом риши Агнивеши. Друпада обещал, что после того, как царство отца перейдет по наследству к нему, половину он отдаст своему любимому другу, Дроне. Прошли годы, и, когда они были уже взрослыми, Дрона явился к Друпаде и напомнил ему об их дружбе и о его обещании. Друпада же, взглянув на нищего Дрону, стоящего перед ним, сказал:
— О неудачливый брахман, как ты можешь считать меня своим другом? Стоит ли говорить о давно прошедшей дружбе? Друзьями могут быть лишь равные. Я великий царь, а ты нищий брахман. Не пытайся оживить давно умершие отношения.

Друпада рассмеялся Дроне в лицо и предложил ему небольшую милостыню. Глубоко оскорбленный, Дрона покинул Панчалу, обширное царство Друпады, думая лишь о том, как отомстить царю. И вот время мести пришло. Дрона обвел взглядом своих преуспевших в военной науке учеников, и вид их внушил ему уверенность, что Друпаде скоро придется пожалеть о своем высокомерии.

Царевичи поднялись на колесницы и помчались в сторону Панчалы. Вскоре, сопровождаемые большим отрядом всадников, они подошли к столице Друпады, Кампилье. Дурьйодхана и его братья рвались в бой, не желая уступать друг другу права вести атаку. С поднятым оружием они устремились к городским воротам и, оглашая воздух воинственными криками, ворвались в Кампилью по главной дороге, заставив жителей города в страхе попрятаться по домам.

Дрона и Пандавы ожидали за городскими стенами. Арджуна отговорил своих братьев присоединиться к Кауравам.

— Им не одолеть могучего Друпаду, — сказал Арджуна. — Когда их нападение будет отбито, тогда ударим мы.

Услышав воинственные крики Кауравов, Друпада не мешкая выехал из дворца на огромной белой колеснице. Зарычав от радости в предвкушении битвы, он ринулся во главе своей рати на защиту города, осыпая врага градом стрел. Он двигался с такой скоростью и легкостью, что Кауравам казалось, будто перед ними не один Друпада, а несколько. Бесстрашно приблизившись к врагу, он на колеснице ворвался в его ряды, одним своим обликом поражая видевших его, — с неизменно согнутым в дугу луком, из которого во всех направлениях летели не знающие промаха стрелы.

Панчалы били в барабаны, трубили в тысячи раковин и рожков — шум был такой, что казалось, это ревел гигантский лев. Друпада стрелами поразил царевичей Куру и заставил их отступить. Видя своего владыку в первых рядах войска, горожане выскочили из домов и кинулись осыпать Куру палицами, дубинками и другими снарядами. Тысячи нападающих окружили царевичей, которые были совершенно ошеломлены и подавленны. Завывая, они бросились прочь из города, преследуемые панчалами.

Это зрелище вызвало у Пандавов смех. Арджуна с улыбкой сказал Юдхиштхире:
— А вот и надменные Кауравы, которых Друпада обратил и бегство. Видно, сильны они лишь на словах. Пришло время вступить в бой и нам. Ты оставайся здесь, а мы четверо пойдем.

Юдхиштхира остался с Дроной, а его братья понеслись к Кампилье. Впереди, держа высоко над головой булаву, скакал Бхима, Арджуна же, с Накулой и Сахадевой по сторонам, следовал за ним на колеснице. Панчалы уже их ждали и загородили ворота, цепью выстроив перед ними слонов. Бхима прорвал заграждение, размахивая булавой и нанося ей удары направо и налево. Слоны с разбитыми и залитыми кровью головами валились на землю, словно утесы, расколотые ударом молнии. Разъяренный Бхима вихрем кружил среди воинов Панчалы, разметая в разные стороны тысячи слонов, колесниц и пеших воинов. Пандавы стали теснить и гнать вражеские силы назад, как пастух гонит стадо.

Арджуна, горя желанием порадовать своего наставника, непрерывно обстреливал бесчисленные рати панчалов. Стрелы его, не знающие промаха, лились на врагов бесконечным потоком. Арджуна был похож на всепоглощающее пламя, сжигающее вселенную в конце эпохи. Защищаемый с обеих сторон двумя братьями-близнецами, он сразил многие тысячи бойцов.

Но тут в битву ринулся Друпада, встав впереди войска, которое сплотилось вокруг него с ревом тысячи львов. Возглавляемое царем, войско панчалов бросилось в контратаку и с силой обрушилось на Пандавов. Стрелы, дротики, копья и дубинки градом посыпались на четырех братьев, но Арджуна с помощью стрел отразил все вражеские снаряды. Приведенный в ярость неистовым натиском панчалов, он бросился в бой с удвоенной решимостью. Враги не могли различить, когда он вынимал стрелу из колчана, когда сгибал лук, а когда пускал стрелу с тетивы. Они видели только непрерывный поток стрел, несущихся им навстречу. Пораженные доблестью Арджуны, могучие воины Панчалы приветствовали его восхищенными возгласами.

Тогда на Арджуну бросился сам Друпада в сопровождении своего главнокомандующего Сатьяджита. Подобно своему царю, Сатьяджит был великим воином, способным сражаться в одиночку с многотысячным войском. Испустив громкий победоносный рев, он осыпал Арджуну сотней яростных стрел. Арджуна не собирался уступать: он десятью стрелами пронзил Сатьяджита и одновременно тремя другими расколол его лук на куски. Воины, видевшие этот потрясающий подвиг, встретили его восторженными криками. Сатьяджит схватил другой лук и мгновенно пронзил стрелами коней Арджуны и его колесничего. В ответ Арджуна вновь расколол лук Сатьяджита, затем убил его лошадей и разнес на куски его колесницу.

Тут на помощь генералу примчался Друпада. Потоки стрел и других снарядов понеслись в обе стороны между царем и Арджуной. Постепенно Арджуна стал одолевать Друпаду. Он раскрошил его лук, сорвал с него доспехи, сбросил на землю его знамя и убил его лошадей. Когда Друпада был уже полностью разбит и обезоружен, Арджуна отбросил лук и взял в руки огромный изогнутый меч. Перепрыгнув со своей колесницы на колесницу Друпады, Арджуна схватил царя и приставил острие меча к его горлу.

Бхима тем временем сеял опустошение в рядах войска Друпады. Арджуна громким окликом остановил его. Цель была достигнута — они захватили в плен Друпаду. Увидев плачевное положение своего царя, воины Друпады в страхе разбежались. Арджуна втащил царя к себе на колесницу и отвез к Дроне.

Увидев плененного Друпаду, Дрона улыбнулся:
— Итак, о могучий царь, не хочешь ли ты теперь возобновить нашу дружбу? Похоже, что твое царство и богатства стали моими.

Лицо Друпады, красное от стыда и гнева, исказила гримаса боли. Склонив голову, он молча слушал Дрону.

— Можешь не бояться за свою жизнь, — продолжал Дрона, — ведь я брахман, и мой долг — прощать всех. К тому же я всегда питал к тебе дружеские чувства, еще с тех пор, как мы были детьми.

Дрона велел Арджуне освободить Друпаду и затем продолжил свою речь:
— Я все еще желаю обрести в тебе друга, Друпада, но как может тот, кто не является царем, быть другом царя? Поэтому и решил позволить тебе сохранить половину царства. Я же возьму себе другую половину.

Друпада был не в том положении, когда можно спорить. Он знал, что Дрона гораздо превосходит его в военной силе, особенно теперь, когда его учениками стали могучие Куру. У него не было шансов победить Дрону в сражении. Друпада кивнул в знак согласия.

— Ты воистину благородная душа, Дрона, — сказал он, призвав на помощь всю свою выдержку. — Великие герои, такие, как ты, всегда очень великодушны. Я тоже хочу обрести твою дружбу. Давай же будем жить в мире и управлять каждый своей половиной царства Панчалы.

Велев брахманам совершить необходимые ритуалы, Друпада передал Дроне северную часть своего царства. После этого Дрона в сопровождении Пандавов вернулся в Хастинапур, оставив Друпаду гореть в огне унижения. Царь Панчалы чувствовал, что должен отомстить за свое поруганное достоинство. Погруженный в тяжелые мысли, вернулся он к себе во дворец.

По дороге в Хастинапур Дрона, сидя рядом с Аржуной на его колеснице, вел с ним дружескую беседу. Он любил царевича как собственного сына и знал, что Арджуна готов ради него на всё.

— О герой, — говорил Дрона Арджуне, — теперь ты - величайший из всех лучников мира. Ты сполна отблагодарил меня, покорив Друпаду, но я хочу попросить тебя как о дакшине еще об одной услуге. Когда судьба сведет нас в поединке, ты должен будешь сразиться со мной.

Арджуна был немало удивлен, услышав эти слова. Разве может он сражаться против своего учителя? Тем не менее он ответил без малейшего колебания:
— Да будет так. Я всегда готов служить тебе.

До Куру дошли известия о чудесном событии, происшедшем в Матхуре — городе, где родилась Кунти. Брат Кунти, Васудева, долгое время находился в темнице, куда его заточил злобный царь Камса. Этот могущественный правитель погряз в пороке: он преследовал брахманов и нападал на других царей. Услышав божественное пророчество о том, что восьмой ребенок Васудевы убьет его, Камса бросил Васудеву вместе с его женой Деваки в тюрьму. Шестерых детей, которые родились у них в тюрьме, Камса убил сразу после появления на свет. Однако, несмотря на всю его бдительность, седьмому и восьмому ребенку — Балараме и Кришне — удалось избежать смерти. Кришна таинственным образом был перенесен из Матхуры во Вриндаван, маленькую пастушескую деревню, и предводитель пастухов, Нанда, вырастил его как собственного сына. Великие риши говорили, что Кришна в действительности был Самим Всевышним, и во Вриндаван Он пришел по Своей божественной воле. Куру слушали рассказы мудрецов о том, как Сам Бог явился в соседнем царстве Яду, и диву давались.

Достигнув юношеского возраста, Кришна вернулся в Матхуру и в рукопашной схватке убил Камсу. Этот необыкновенный подвиг, свидетельствующий о божественной природе Кришны, поразил всех, кто был в то время в Матхуре. Камса вселял страх даже в сердца богов. На целой земле не было царя, способного поспорить с ним, но юный Кришна, совсем еще ребенок, и Его брат, Баларама, одолели солдат и военачальников Камсы, добрались до царя и убили как его самого, так и его коварных советников. После этого братья возглавили династию Яду. Они поддерживали дружественные отношения с правящим домом Хастинапура, проявляя особую заботу о благополучии Их тетки Кунти и ее пяти оставшихся без отца сыновей.

Баларама, в чьем облике, по словам риши, также явил Себя Верховный Господь, прославился виртуозным владением булавой. По просьбе Дроны Он взялся обучить Бхиму и Дурьйодхану искусству боя на булавах. Так Баларама оказался в Хастинапуре и, находясь там, узнал о дикой ревности и зависти Кауравов по отношению к Их двоюродным братьям, Пандавам. Вскоре известия об этом дошли и до Кришны. Он сразу забеспокоился о судьбе Кунти и ее сыновей и попросил одного из Своих советников, Акруру, отправиться в Хастинапур, чтобы разобраться в сложившемся положении и по возможности помочь.

Кауравы встретили Акруру дружелюбно. Кунти была очень рада его видеть: ведь он мог рассказать о ее родственниках и друзьях, живущих в Матхуре. Особенно Кунти хотелось как можно подробнее узнать о Кришне, которого она считала Верховным Господом.

— Как там мой племянник Кришна - помнит ли Он обо мне и моих сыновьях? — спрашивала она. — Знает ли Он, как я страдаю посреди своих врагов, словно лань, окруженная волками?

Акрура попросил Кунти описать как можно подробнее обстановку в городе, и она поведала ему все, что знала. Знала она, что Дурьйодхана и его братья постоянно строили всевозможные козни против ее сыновей. Кауравам невыносимо было видеть, что Пандавы превосходят их своей мощью. Унижение, которое они недавно испытали под Кампильей, лишь усилило их стремление избавиться от сыновей Панду. Кунти со слезами на глазах обратилась к Акруре:
— Когда же Кришна придет и утешит меня? Я постоянно молюсь Ему — всемогущему защитнику Вселенной. Кроме Него, я не вижу иного прибежища для себя и своих сыновей.

Тронутый искренней мольбой Кунти, Акрура ласково обратился к ней, уверяя, что Кришна часто вспоминает ее и даже специально послал его, Акруру, чтобы узнать о ее положении. Акрура и Видура вместе стали утешать Кунти. Они напомнили ей о необыкновенном происхождении ее сыновей. Юные Пандавы были потомками богов. У злокозненных Кауравов не было никакой надежды одолеть их.

Акрура пробыл в Хастинапуре несколько месяцев. Досконально во всем разобравшись, он решил, что пора возвращаться в Матхуру. В день отъезда он встретился с Дхритараштрой и дал ему несколько советов. В конечном счете за поступки своих сыновей нес ответственность слепой царь; несомненно, он мог бы обуздать их, если бы захотел. Акрура сказал Дхритараштре:
— Дорогой царь, престол достался тебе лишь потому, что брат твой Панду покинул этот мир прежде срока, но сыновья Панду имеют на него первоочередное право. Тебе не следует лишать их законного права, отдавая предпочтение собственным сыновьям.

Акрура посоветовал Дхритараштре управлять царством строго в соответствии с принципами религии. Он должен справедливо обращаться со всеми своими подданными, не говоря уже о Пандавах, его собственных племянниках и наследниках престола. Чрезмерная привязанность к близким родственникам происходит из одного лишь невежества. Все существа приходят в этот мир в одиночестве и уходят из него в одиночестве. Они пожинают плоды своих добрых и дурных поступков и в конце концов покидают нынешнее тело, получая новое. Вера в то, что один человек является родственником другого, — не более чем иллюзия.

Дхритараштра молча внимал словам Акруры — ему был ясен скрывавшийся за ними смысл. Акрура недвусмысленно дал ему понять, что дело Пандавов правое и что, став их противником, он пожнет лишь горькие плоды. Дхритараштра сидел с поникшей головой, Акрура же закончил речь словами:
— Потакая своим сыновьям, о властелин земли, ты поступаешь невежественно. Как же ты можешь надеяться при этом на благие последствия? Невежество всегда ведет к страданиям. Поэтому прими мой совет: вспомни о добродетели и начни относиться к сыновьям Панду так, как они того заслуживают.

Дхритараштра вздохнул:
— О мудрец, твои слова подобны бессмертному нектару богов. Я готов слушать их снова и снова. Конечно, все, что ты сказал, — истинная правда. Но как человеку, находящемуся на пороге смерти, не помогает даже нектар, так и твои советы не задерживаются в моем сердце.

Дхритараштра признался в своей предвзятости, происходящей из сильной привязанности к сыновьям. Он сказал Акруре, что не в силах побороть эту привязанность. Так же, как и Кунти царь осознавал положение Кришны:
— Воистину все происходит по воле Верховного Господа, и никто из смертных не может ей помешать. Сейчас Господь явился, чтобы облегчить бремя земли, и этому суждено сбыться. Что же я могу поделать? Судьба всевластна — разве можно с ней спорить?

Дхритараштра слышал, как мудрецы описывали миссию Кришны: она заключалась в том, чтобы уничтожить царей-демонов, которые заполонили землю и которых становилось все больше и больше. Панду удавалось сдерживать их притязания, но после его отречения они заключили друг с другом союзы и собрали огромные войска, угрожавшие безопасности мира.

Акруре было ясно, что Дхритараштра избрал путь, ведущий к гибели. Отдавая предпочтение своим сыновьям перед Пандавами, царь неизбежно разожжет пламя борьбы между ними, которое в конце концов погубит весь род Куру. Акрура понимал, что помочь беде уже не в состоянии. Дхритараштра отказывался нести ответственность за свои поступки. Попрощавшись с царем, Акрура отправился назад, в Матхуру.

Когда Акрура уехал, Дхритараштра задумался над его словами. Акрура был прав: сыновья Панду оставались законными наследниками царства. Этого нельзя было отрицать. Царские достоинства старшего из них, Юдхиштхиры, были особенно очевидны. Дхритараштра знал, что старший царевич славится честностью, терпением, добротой и непоколебимой верностью долгу. Так же, как и его братья, он пользуется неизменной любовью народа. Жители царства очень любили Панду, и сейчас им казалось, что он вернулся к ним и жил среди них в облике его сыновей. Люди хотели видеть на царском престоле Юдхиштхиру и повсюду об этом говорили. Дхритараштре передавали такие речи: «Теперь у нас есть достойный царевич, так почему слепой Дхритараштра должен оставаться царем? Надо возвести на трон добронравного Юдхиштхиру. Править он будет благочестиво и великодушно — в этом нет сомнений».

Дхритараштра обратился за советом к Бхишме, Видуре и брахманам. Все они пришли к общему решению, что Юдхиштхира должен стать правителем, и вскоре была проведена церемония посвящения царевича в престолонаследники. Народ торжествовал, приветствуя Юдхиштхиру.

Дурьйодхана, однако, кипел от злости. Почему отец обошел его и передал царство не ему, а Юдхиштхире? Бхима подшучивал над Дурьйодханой, делая его положение еще более невыносимым. В конце концов, взяв с собой Карну и Духшасану, Дурьйодхана отправился к Шакуни, чтобы обсудить, как им раз и навсегда избавиться от Пандавов

Злобно сощурив глаза, Шакуни слушал Дурьйодхану и его спутников, давших наконец волю гневу. Сомкнув кончики пальцев, он задумался.

— Единственно правильный выход, — сказал он после долгой паузы, — это отправить Пандавов из Хастинапура в какое-нибудь другое место, где их можно будет потом убить без особых помех. Например, можно устроить так, чтобы они сгорели в пожаре и чтобы все это выглядело как несчастный случай.

Дурьйодхана повеселел, Карну же охватили сомнения. Хитрость и коварство Шакуни были ему не по душе.

— Только трусы прибегают к обману и закулисным интригам. Сильные люди предпочитают честное сражение. Если Пандавы — наши враги, то давайте встретимся с ними на поле битвы и разрешим наш спор в бою.

Губы Шакуни сжались. Посмотрев на Карну, он сказал с едва заметной улыбкой:
— Дитя мое, ты, несомненно, силен, да, видно, глуп. Похоже, ты забыл о сверхчеловеческой силе Бхимы. Разве не помнишь ты, что произошло под Кампильей? Царевичи Кауравы, в чьих рядах был и ты сам, все вместе не смогли одолеть Друпаду. Пандавы же сражались вчетвером и добились успеха. Если мы вступим в открытое противоборство с этими пятью братьями, победа вряд ли будет на нашей стороне. Подумай о том, что и сказал.

Услышав о Кампилье, Карна даже вскрикнул от возмущения. Там они попали в ловушку. Друпада оказался сильнее, чем они ожидали. Преимущество Пандавов было в том, что они выступили против Друпады, уже зная, чего от него ожидать. Но в следующий раз Пандавам несдобровать. Если им придется непосредственно столкнуться с Кауравами, все будет по-другому. Карна покачал головой:
— Делайте что хотите, а я не могу участвовать в этом заговоре трусов, — и вышел из комнаты.

Хитрый Шакуни тщательно оценил положение. Он убедил Дурьйодхану обратиться к отцу и попросить, чтобы тот выслал Пандавов из города. Шакуни знал, что Дхритараштра не сможет отказать сыну. Подумав, Дурьйодхана согласно кивнул. Расчет Шакуни казался ему заслуживающим доверия. Затем они вместе продумали подробности своего плана, и Дурьйодхана отправился к царю.

Дхритараштра хорошо знал, что его сыновья ненавидят Пандавов. Знал он и о том, что возведение Юдхиштхиры в сан престолонаследника было для Дурьйодханы тяжелым ударом. Царь задумался над тем, как помочь сыновьям. С этими мыслями он обратился к Шакуни, и тот, зная, что Дхритараштра ничего не предпринимает, не посоветовавшись с другими, предложил своему зятю спросить совета у брахмана Каники, который был другом Шакуни. По словам Шакуни, этот брахман в совершенстве разбирался в политике и ведении государственных дел. И Шакуни сам привел Канику к Дхритараштре.

Каника сказал царю, что угрызения совести неуместны, когда речь идет о врагах. Врагов нужно искоренять, пока они не начали приносить неприятности. Если он считает Пандавов своими врагами, то их нужно не колеблясь истребить любым возможным способом. Поскольку они сильнее его сыновей, открытое противостояние, скорее всего, не принесет успеха. Лучше применить какую-нибудь хитрость. Царю надо по-прежнему вести себя с Пандавами внешне доброжелательно, но, как только представится возможность, он должен будет нанести удар.

Дхритараштра поблагодарил брахмана и отпустил. Оставшись один у себя в покоях, он сидел там некоторое время, погруженный в размышления. Мысль об убийстве сыновей Яду была ему неприятна. Лучше бы найти какой-то способ просто убрать их из Хастинапура. Пока они здесь, его сыновья не будут счастливы. Дурьйодхана постоянно жалуется на двоюродных братьев. Мало того, теперь трон должен будет перейти к наследникам Панду. Сам Дхритараштра весьма уютно чувствовал себя на хастинапурском престоле, с которого правил всем миром. Хоть и был он перворожденным сыном, первым в очереди на царский трон, ему долгие годы приходилось мириться с мыслью, что слепота навсегда лишила его возможности стать царем. Однако за время, прошедшие после ухода Панду, он привык держать бразды правления в своих руках, и теперь ему было нелегко отказаться от них.

Пока Дхритараштра сидел в своей затемненной комнате, повидаться с ним пришел Дурьйодхана. Царь слышал приближающиеся тяжелые шаги сына, слышал, как он вошел и, вздыхая, сел перед ним. Дхритараштра ласково приветствовал царевича и спросил, что его беспокоит.

— В нашем царстве не все благополучно, отец. Мне доносят дурные вести, — начал Дурьйодхана. — Среди народа растут волнения. Люди хотят, чтобы ты поскорее передал престол Пандавам. "Зачем нам нужен слепой царь, если Юдхиштхира уже достиг возраста, когда может стать полновластным правителем?" — такие речи они ведут. Им дела нет ни до тебя, ни до меня.

Дурьйодхана резко поднялся и стал ходить взад-вперед, позванивая золотыми украшениями. Шагая по комнате, он то и дело ударял кулаком по ладони.

— Скоро мы попадем в зависимость от Пандавов, — говорил он в тоске. — Они станут царями, а после них престол унаследуют их сыновья. Тогда счастье отвернется от нашей семьи. Мы утратим свое могущество и лишимся почета, которым так долго наслаждались. Что может быть мучительнее? Я уже давно подумываю о том, как избежать этой участи, и кое-что придумал. Послушай, я расскажу тебе о своих намерениях.

Дурьйодхана предложил, чтобы Пандавов прежде всего отправили в какой-нибудь удаленный город. Под предлогом увеселительного путешествия их можно отослать в Варанавату, где скоро будет проводиться замечательный праздник в честь Шивы. Этот город славится своими соблазнами. Пандавы наверняка будут рады там побывать. Покинув Хастинапур, они, возможно, никогда уже не вернутся обратно.

Дхритараштра сразу понял, что имел в виду его сын. Разве мог царь согласиться на это?

— Вся жизнь Панду была образцом благочестия, — сказал Дхритараштра. — Богатство его никогда не интересовало. Мой добродетельный брат полностью доверял мне, он отдал мне все, что у него было, в том числе это обширное процветающее царство. Разве могу я хоть как-то навредить его сыновьям?

Кроме этого, сказал далее Дхритараштра, было и другое соображение: народ любил Пандавов и мог разгневаться, если бы Куру выслали их из столицы. Подданные могли даже восстать против своих правителей и свергнуть их силой, а Бхишма и другие старейшины семьи Куру, вне всякого сомнения, в этом случае поддержали бы Пандавов.

Дурьйодхана был готов к подобному возражению. Перед тем, как отослать Пандавов, сказал он, Куру должны попытаться разными способами переманить народ на свою сторону. Оделив людей богатствами и почестями, они завоюют их любовь и доверие. А уж затем, в отсутствие Пандавов, Дурьйодхана сможет беспрепятственно стать правителем. Царевич продолжал:
— После того как я укреплю таким образом свое положение в Хастинапуре, Кунти и ее сыновья могли бы даже вернуться сюда. Не беспокойся о них.

Дхритараштра выпрямился и наклонился к сыну:
— Такая мысль тоже приходила мне в голову, но я не высказал ее, потому что это греховная мысль. Мои сомнения еще не разрешились. А как, по-твоему, нам быть с Бхишмой, Видурой, Дроной и Крипой? Они любят Пандавов, как собственных сыновей.

Дурьйодхана с улыбкой ответил:
— Бхишма, как обычно, будет сохранять нейтралитет. Сын Дроны, Ашваттхама, — мой верный сторонник, и Дрона никогда не пойдет против него. Кроме того, Дрона женат на сестре Крипы, поэтому поддержка со стороны Крипы нам тоже обеспечена. Видура — единственный, кому мы не можем доверять. Он, конечно же, встанет на сторону Пандавов — но что он один способен с нами сделать?

Дурьйодхана просил и умолял отца, уговаривая согласиться. Если Пандавам будет позволено остаться в Хастинапуре, ему не жить, ибо он не сможет успокоить огонь постоянной тревоги, сжигавший его сердце.

Противоречивые чувства терзали Дхритараштру, словно разрывая на части. Какое-то время он сидел, прерывая молчание лишь тяжелыми вздохами. Наконец он дал свое согласие. Все находится в руках Провидения. Может ли он, простой смертный, одолеваемый желаниями и страхом, спорить с судьбой? Наступила ночь; царь позвал своих слуг и удалился на покой.